Стрельцова, М. Во благо людей /М. Стрельцова // Азовская неделя. -  2019.- №   7.- С.16. – (13 февраля)

   15 февраля исполнилось 105 лет со дня рождения Заслуженного машиностроителя РФ, лауреата Государственной премии, кавалера трех орденов Ленина и ордена Октябрьской революции, Почетного гражданина города Азова и Азовского района, легендарного директора АОМЗ Николая Георгиевича Васильева.

   Его жизненный и трудовой путь богат делами и событиями, ставшими знаковыми в его судьбе и в истории предприятия. Имя Н.Г. Васильева неразрывно связано с нашим заводом и городом, а также со многими важными событиями государственного масштаба.
  Николай Георгиевич руководил заводом более тридцати лет, позднее двадцать лет оставался советником при дирекции. Именно директору Васильеву принадлежит большая заслуга в том, что АОМЗ сделал колоссальный скачок в развитии, перейдя в высокотехнологичную, наукоемкую отрасль оборонной промышленности, стал одним из флагманов оборонной индустрии страны и даже проложил свою дорогу в космос.

От производства мины до сложнейшей спецтехники

   Родился Николай Георгиевич в селе Ковали, на Смоленщине. Его детство было далеко не безоблачным. Рано умер отец, оставив мать с тремя детьми на руках. С раннего детства ему пришлось много работать.
 Трудовую деятельность 16-летний Николай начал на Днепропетровском металлургическом заводе: работал рассыльным, хронометражистом. Вечерами учился на рабфаке, затем поступил в горный институт. Окончил его в 1940 году, получив специальность горного инженера-электромеханика. Во время войны работал в Орске главным энергетиком оборонного завода №322.
  В 1953 году его направили в Москву, в Академию министерства оборонной промышленности СССР. А в мае 1956-го по приказу министра общего машиностроения выпускник академии Н.Г. Васильев был назначен директором Азовского оборонного завода.
  Приняв завод в виде кустарных мастерских, где изготавливали простейшие запчасти, он превратил его в крупное производственное объединение, выпускающее сложнейшие оптические и оптико-электронные приборы, продукцию специального назначения для оборонной промышленности и космической отрасли.
  За всем этим видна личность выдающегося руководителя. Только благодаря деловым качествам и организаторским способностям директора Васильева, его решимости смело идти на преобразования, ему удалось использовать ситуацию в пользу завода и получить мощный толчок для его развития.
  В августе 1960 года вышло постановление Совета Министров СССР об изменении специализации предприятия под изготовление тепловых головок самонаведения ракет класса «воздух-воздух». Завод начал формироваться как оптико-механический.
  В кратчайшие сроки были построены новые корпуса, оснащенные современным оборудованием. Развивались новые виды производства – точной механики, оптических приборов, а также выпуск сложной электроники. Расширение предприятия сопровождалось масштабным промышленным строительством, созданием специализированных лабораторий и вспомогательных служб. Для проектно-конструкторских работ было создано собственное конструкторское бюро.
   В 1962 году первая серийная партия тепловых головок самонаведения, успешно пройдя все испытания, без единого переноса сроков была отправлена заказчику. Таким образом, без остановки завода удалось перейти от производства мины, состоявшей из трех простых деталей, к серийному оборонному заказу по производству сложнейшей спецтехники.

Дорога в космос

  Н.Г. Васильев стоял у истоков еще одного важного направления, серьезно повлиявшего на судьбу завода. Именно после его судьбоносной встречи с Генеральным конструктором космических кораблей С.П. Королевым началась космическая эпоха АОМЗ.
  В 1964 году заводом было начато освоение производства изделий по космической программе, а затем и серийный выпуск тяжелых стыковочных механизмов, манипуляторов для перестыковки, наземных станций для предстартовой проверки параметров космических кораблей.
  Это азовские приборостроители создавали знаменитые стыковочные механизмы, с помощью которых в 1967 году была произведена первая в мире автоматическая стыковка беспилотных космических аппаратов, а в январе 1969-го – пилотируемых кораблей «Союз-4» и «Союз-5». 16 января этого года исполнилось 50 лет со дня первой встречи над Землей двух пилотируемых кораблей. Благодаря стыковочному механизму Азовского ОМЗ впервые в мире на околоземной орбите начала работу советская космическая станция с экипажем из четырех космонавтов.
   Наряду с изготовлением специальной техники завод выпускал продукцию гражданского назначения – спектральные, медицинские и другие высокоточные приборы. Отдельные изделия, разработанные и освоенные специалистами завода, не имели аналогов в нашей стране, отличались высоким качеством и надежностью.
   Предприятие стремительно развивалось, активно наращивало производственные мощности. Были созданы филиалы в городах Баку (завод «Искра») и Ростове-на-Дону (завод «Квант»), выносные производства в селах Самарском и Александровке. Общее число работавших на заводе составляло более 13 тысяч человек.
  Под руководством Николая Георгиевича Васильева завод стал одним из передовых предприятий отрасли. В экономическом плане – не только прибыльным, но сверхприбыльным. В 1976 году за достижения в создании и освоении новой специальной техники АОМЗ был награжден орденом Трудового Красного Знамени.

Строил завод и город

  Мыслил Н.Г. Васильев широко и масштабно. Комплексно решал вопросы развития производства и социальной сферы.
  При нем АОМЗ стал застройщиком значительной части Азова, внес большой вклад в укрепление его промышленного и интеллектуального потенциала, развитие социальной инфраструктуры.
  Признанием большого личного вклада Н.Г. Васильева в развитие города стало присвоение его имени одной из улиц Азова. Это решение городская Дума приняла в мае 1998 года, еще при его жизни. На этой улице и сегодня возвышаются построенные в «Васильевскую эпоху» дома, где живут многие заводчане, поликлиника со стационаром – бывшая медсанчасть завода, а ныне городская больница №1.
  Строилось жилье и детские сады, спортивные и культурные центры. На предприятии работали две столовые, практически в каждом производственном корпусе были организованы буфеты. Значительная часть продуктов питания поставлялась из собственного подсобного хозяйства. Были созданы хорошие условия для отдыха заводчан и их детей в оздоровительном комплексе «Зарница» на Черноморском побережье и базе отдыха на Дону.
   Заводом были построены здание политехникума и учебно-производственный комплекс ПТУ, которые стали кузницей квалифицированных кадров не только для нашего, но и для других городских предприятий.

Талант руководителя

  Директор уделял серьезное внимание вопросу обеспечения завода кадрами. Опытнейший руководитель и профессионал в своей области, он лично приглашал специалистов и в дальнейшем следил за их работой, ростом на производстве. Васильев был необычайно проницательным человеком, и чутье на людей у него было безошибочное. Он умел точно расставлять кадры, доверял людям и тем поднимал их, прибавлял силы.
  Все, кому довелось работать с Васильевым, отмечают его умение создать вокруг себя команду единомышленников, сплотить людей общими интересами и грамотно организовать работу каждого. Он делал это так умело, что даже в его отсутствие надежный механизм работал без сбоев.
  Как вспоминал сам Николай Георгиевич, в процессе принятия решений ему не раз приходилось рисковать: «Но я всегда верил в поддержку и силы своего коллектива, знал, что заводчане не подведут. Так потом и оказывалось, чем я особенно горжусь».
  Он был спокойным, сдержанным человеком, но воли Васильеву было не занимать. Проявлялась она, однако, без эффектных жестов и повышения голоса. Обычно он был немногословен, говорил тихо, но так, что его слушали и слышали.
  В обращении с людьми был предельно корректен, уважительно относился ко всем работникам: и к руководителям высшего звена, и к рабочим – всегда интересовался их проблемами, положением дел.
  Против нерадивых работников было у него безотказное оружие – знаменитая «Васильевская улыбка». Внимательно взглянет из-под бровей – и виновный сражен проницательностью и осуждением, которые таятся за этой улыбкой. Не нужны ни крик, ни крепкие слова, ни угрозы.
  Соратники ценили Николая Георгиевича за безупречную выдержку, мудрость, смелость в принятии решений и огромный талант руководителя.

 Больше, чем работа

  Завод для Васильева всегда был больше, чем место работы. В 1956 году Николай Георгиевич пришел на предприятие и до конца жизни оставался ему верен. Он говорил: «Это больше, чем работа. АОМЗ – это моя жизнь, моя судьба».
   А все звания и регалии – заслуженный итог его многолетней плодотворной деятельности на благо общества. При этом сам он всегда считал, что регалии и звания – лишь результат, оценка совершенного. А главным для него было дело – работа и забота о людях. Именно в этом, как отмечал Николай Георгиевич, был смысл его жизни.
   Он вдохновлял коллектив своей волей и своим примером. Жил, работал и творил во благо людей.
   Николай Георгиевич Васильев умер 24 июля 2013 года на 99-м году жизни.
  В сентябре 2016 года в день юбилейных торжеств в честь 70-летия АОМЗ, которому Николай Георгиевич посвятил более пятидесяти лет деятельности, на территории завода открыли памятник этому выдающемуся человеку и руководителю.
   Заводчане гордятся тем, что, работая на АОМЗ, являются наследниками и продолжателями его больших дел, а доброе имя Николая Георгиевича Васильева продолжает жить. Оно навсегда останется в памяти сегодняшнего и будущих поколений работников АОМЗ и всех азовчан, которые вспоминают Н.Г. Васильева с большим уважением, признательностью и благодарностью за все, что он сделал для родного завода и города.

Бартошевич, Б. «Да. Мы были первыми!»: штрихи к портрету /Б. Бартошевич//Азов. – 2006. - № 1. – С. 8-14.

    Николай Георгиевич Васильев родился 15 февраля 1914 года в селе Ковали Стадолищенскогорайона Смоленской области.
    Выпускник Днепропетровского горного института и Академии оборонной промышленности.
    С 1956 по 1987 год был директором Азовского оптико-механического завода Министерства оборонной промышленности СССР.
    До сих пор работает на родном заводе советником при дирекции.
  Действительный член Международной академии «Контенант». Кавалер трех орденов Ленина, ордена Октябрьской революции, лауреат Государственной премии СССР, награжден медалями Гагарина, Королева.
    Заслуженный машиностроитель России, почетный гражданин города Азова.

Любимая книга: «Мать» Максима Горького.

Любимое занятие: уход за лошадьми.

Любимое блюдо: крестьянские щи с салом.

Главное увлечение: работа.

Главный жизненный принцип: «Хочу все знать, хочу все делать».

Главные качества: любовь к семье, родственникам и труду.

Главной мечты нет. В генералы не стремился.

      «Азовский завод нам понравился, его возглавлял находившийся на подъеме Н.Г. Васильев, который вскоре стал энтузиастом космической техники, в первую очередь - техники стыковки. В большой мере благодаря его руководству, поддержке и настойчивости удалось создать хорошую базу для изготовления и испытаний стыковочных механизмов и обеспечить выполнение многих космических программ».
   (Из книги известного в мире конструктора механизмов и инженерных систем для космических аппаратов B.C.Сыромятникова «100 рассказов о стыковке и о других приключениях в космосе и на Земле») 

      Когда я встречаю на улице своего старого и доброго знакомого Николая Георгиевича Васильева (это в последние годы случается не так часто, поскольку у него нет времени для прогулок, ведь в свои почти 92 года он до сих пор работает советником при дирекции Азовского оптико-механического завода), на вопрос о том, как он себя чувствует, прославленный ветеран отвечает: «Пока еще в вертикальном положении!» И из-под неизменной кепки лучатся добрые, открытые глаза.

     —  Давайте по порядку, Николай Георгиевич, как все начиналось? И это была ваша идея — работать на космос?
   — Развитие завода было непростым, он пережил целый ряд тяжелых моментов. Поэтому нам приходилось обращаться к вышестоящим организациям для решения вопросов о его полнокровной загрузке. Что касается космической темы — да, то была моя инициатива.
     —  Это какие были годы?
    —  Конец шестидесятых. А в начале шестидесятых завод был на грани срыва. Мы выпускали противотанковую мину, простейшее изделие, состоящее практически из трех деталей, причем производство осуществлялось на устаревшем оборудовании в мало приспособленных помещениях бывших жилых бараков. Стоял вопрос о снятии этого заказа и почти полной остановке завода, коллектив которого в тот момент насчитывал более тысячи человек.
   То был самый страшный период развития завода, потому что надо было обеспечить заработной платой рабочих, получить новый заказ, для изготовления которого не было ни оборудования, ни площадей. Здесь нам пришлось основательно рискнуть: пойти на то, чтобы взять сложнейшее изделие, под которое могли бы дать и оборудование, и средства для строительства, и возможность привлечь квалифицированных специалистов, как рабочих, так и инженерно-технических работников. Мне пришлось использовать все свои связи, встречаться с руководящими работниками Госплана СССР, Комитета по оборонной технике. Речь шла об изделии, разработанном одним из крупнейших конструкторско-технологических отделов Министерства боеприпасов. Теперь, спустя многие годы, вспоминая о том времени, я с гордостью говорю: да, мы рискнули, мы взяли это изделие, освоили его в кратчайшие сроки и изготовили на нашем предприятии.
     - Как оно называлось?
    - В то время это было подгрифом строжайшей секретности, но теперь я могу сказать. Головка самонаведения для боевых ракет «воздух-воздух».Это изделие требовало наличия точного механообрабатывающего оборудования, соответствующих площадей по культуре производства и большого количества специалистов разных профессий. Таких специалистов будущего нашего оптического профиля не только в Азове, но и в Ростовской области не было. Они к нам ехали из Новосибирска, Свердловска, Казани, из Подмосковья и Украины. Со всего Советского Союза.
  А затем на заводе стремительно развернулась дальнейшая работа по расширению номенклатуры изделий оборонной промышленности. Мы стали изготовлять головки самонаведения для ракет целого ряда направлений. Параллельно развивалось производство гражданской продукции, как технической, так и бытовой. В течение десяти лет мы освоили более 100 наименований изделий. Это были приборы для науки, для угольной промышленности, для медицины, которые стали применяться в целом ряде других предприятий: для определения контактов железной дороги, выявления лесных пожаров с вертолетов, с самолетов и в научных целях. За эти несколько лет, начиная с шестидесятого года, можно сказать, с нуля, когда всего-то площадей было 6 тысяч квадратных метров, практически и оборудования не было, мы стали выпускать сложнейшие изделия как оборонной техники, так и гражданского назначения.
   Но беда нашей оборонной промышленности в том (это относится ко многим заводам), что часто изделия снимаются с производства и нужно в кратчайший срок компенсировать падение его объемов, которое возникает при снятии изделий. В один из таких перепадов в середине шестидесятых наш завод вновь оказался в тупике, и нужно было срочно найти такую продукцию, которая бы на многие годы обеспечила загрузку. Я вновь обратился в Госплан СССР. В оборонном отделе работал мой хороший знакомый А.В. Зайцев. Он-то и предложил поехать в фирму Сергея Павловича Королева.
     — Вы до этого знали Королева?
  — Нет, не знал. Его знали немногие, имя его держалось в секрете. Зайцев из своего кабинета при мне позвонил Сергею Павловичу и попросил назначить время для встречи со мной. Королев назвал следующий день, 10 часов утра. Номы приехали к Королеву значительно раньше.
    — На чем вы ехали?
  — На «Волге». Это недалеко, под Москвой. Теперь здесь город Королев, а раньше местечко называлось Подлипки, это следующая железнодорожная станция за Мытищами. С нами был заместитель главного инженера нашего завода Александр Михайлович Белов. Волновались, конечно, перед встречей с Королевым, слишком высока была ее цена. Зашли в приемную.
    —  Какие чувства в этот момент вас обуревали?
   —  Было, конечно, приятно, независимо от того, чем бы закончился разговор. В тот момент, когда мы появились в приемной, Королев вышел из своего кабинета. И говорит Зайцеву:
    — Я же вам встречу назначил позже, что же вы так рано?
   — Мы знаем, Сергей Павлович, — сказал Зайцев, — но приехали раньше, чтобы не опоздать.
   — Ну хорошо, — ответил Королев и ушел в кабинет. Ровно в 10 он нас принял. Я понял тогда, что дни у него расписаны по минутам.
    —  Королев в то время кем был?
  —  Большим ученым, академиком, начальником конструкторского бюро. Это было единственное в Советском Союзе конструкторское бюро, которое занималось космическими научными исследованиями, ракетными делами.
     Королев спросил нас, в какой области мы хотели бы взять работу. Мы ответили, что довольно плотно занимаемся в области электроники. Тогда он предложил для изготовления разработанное их КБ изделие, так называемый испытательный космический объект, имеющий индекс 11Н6110.
   Это станция, которая должна проверять массу параметров как при изготовлении космических ракет непосредственно на производстве (в цехах заводов), так и у полностью собранной в цехе и установленной на стартовой площадке ракеты. Это был огромный объект, который после изготовления едва вмещался в пульмановский вагон.
     Королев спросил:
    — Вы будете смотреть чертежи здесь? Если хотите, я дам самолет и отправлю вас в Азов. Будете смотреть там.
   Мы ответили, что готовы смотреть здесь же, сразу, настолько велико было желание включиться в серьезную работу!
      Сергей Павлович оставил нас в своем кабинете, на пару часов перешел в другой. Когда вернулся, мы сказали, что готовы взять это изделие на изготовление и что везти нас в Азов не надо, мы, мол, люди скромные, доберемся до дома сами.
      Должен сказать, что коллектив нашего завода в кратчайший срок изготовил этот серьезнейший объект. Раньше очень много времени уходило на проверки ракеты перед пуском. А вот эта станция дала возможность быстро проводить проверки и указывать, где, в каком отсеке, на каком приборе что не ладится, быстро проводить исправления, замены. Это в десятки раз сократило сроки изготовления и подготовки космической ракеты к пуску. Последнее, что отделяется от ракеты, когда она уходит в космос, — это кабель, который изготовлен для этой станции нашим заводом. Несмотря на то, что с тех пор прошло более четырех десятков лет, несмотря на колоссальный прогресс в вычислительной технике, станция 11Н6110 до сих пор работает безотказно.
     — До вас этот объект делали на каких-то других заводах?
  — Нет. Мы были первыми! Мы горели желанием работать с фирмой Королева, где была передовая техника, передовая технология, высококвалифицированные специалисты. Это был колоссальный шаг вперед и по культуре производства, и по внедрению передовой технологии. Мы были полны решимости взять на изготовление следующие узлы, изделия. На нашем заводе был изготовлен электрокопировальный прибор ЭКП-50, благодаря которому был сделан четкий снимок поверхности Луны. На обратной стороне этого снимка заместитель Сергея Павловича Королева Борис Евсеевич Черток мне подписал: «Товарищу Васильеву Н.Г. в надежде на то, что дружба с Азовом будет долгой и плодотворной».
     А потом нашему заводу предложили сложнейший механизм, требующий высочайшей квалификации по изготовлению. Механизм стыковки космических кораблей. Таких приборов не изготовлялось ни в Советском Союзе, ни за рубежом. Это была новинка из новинок! Он совершенно не был отработан. Был еще в чертежах. Значительная часть чертежей и делалась, и корректировалась в дальнейшем у нас, на заводе. У нас работала бригада по отработке этого изделия, состоящая из заместителей Королева, начальников отделов его конструкторского бюро. Руководил работами Владимир Сергеевич Сыромятников. Сейчас он доктор технических наук, профессор, член международной академии астронавтов.
      Наш завод тогда был не настолько известен в верхах, поэтому у многих вызывало удивление, почему такой сложнейший прибор был поручен азовскому заводу. Когда министр обороны Дмитрий Федорович Устинов узнал, что стыковочный аппарат поручен азовскому заводу, у него возникли сомнения, справимся ли мы с таким ответственным заданием. Устинов знал, что наш завод и заводом-то нельзя было назвать, потому что мы делали единственное изделие, состоящее, как я уже говорил, из трех простейших деталей.
     — Николай Георгиевич, а вы откуда узнали об этом высказывании Устинова?
    — К нам приехал по поручению Устинова представитель ЦК КПСС Михаил Андреевич Субочев, который очень помог заводу в изготовлении механизма стыковки космических кораблей. Он был опытнейшим технологом, в свое время работал директором одного из крупнейших авиационных заводов. Михаил Андреевич с большим пониманием отнесся к тем сложностям, которые испытывал наш завод, пробыл в Азове больше месяца, каждый вечер уезжал в Ростов, откуда по ВЧ связывался с Москвой.
     — Что такое ВЧ?
   — Это высокочастотный телефон, правительственная связь. Позже эта связь была и у нacв Азове. По ВЧ я разговаривал с Королевым.
     Субочев решал все вопросы, где что можно достать. По звонку из ЦК партии наши товарищи разлетались во все стороны Союза и уже на следующий день уставляли нужные материалы, конструкторы работали круглые сутки, наши рабочие, особенно в решающие дни, вообще не выходили с завода. В одном из цехов был организован уголок, где стояли кровати. Люди с пониманием относились к тому, что столь ответственный государственный заказ должен быть выполнен в срок. Но находились и такие, что писали жалобы в партийные органы, дескать, у Васильева на заводе условия труда хуже, чем у Демидова.
      Безвыездно находился на предприятии представитель Министерства оборонной промышленности М.А. Смоленский.
  В самый разгар работ, когда мы делали сборку стыковочного аппарата и на заводе находилось пятнадцать ведущих специалистов из Подлипок, ночью нам сообщили, что Сергей Павлович Королев скончался. Это изделие уже опробовалось без него.
    Приезжали к нам не только специалисты из КБ Королева, ноа космонавты, интересовались, сак идет сборка, поднимали дух рабочих, посещали Ростовский обком партии, объясняли, насколько это серьезная и ответственная работа.
     —  Кто из космонавтов приезжал в Азов?
    —  Попович, Титов, Макаров идругие. Приезжали представители Госкомитета по оборонной технике.  
    —  Когда был изготовлен первый стыковочный аппарат?
    —  Первые стыковочные приборы завод выпустил в апреле 1971 года. С одним произошла стыковка, но перехода с корабля на корабль не было. Через два месяца, в июне, произведена стыковка с переходом космонавтов с одного корабля на другой, не выходя в открытый космос. С корабля «Союз-10» на орбитальную станцию «Салют». В том же году, в июне, космонавты перешли из «Союза-11» на орбитальную станцию. Дальше это уже стало обычным делом. И стыкуются по сей день стыковочными механизмами, которые были в основном доведены конструкторами у нас на заводе. С этой конструкцией стыкуются не только наши космические корабли, но и американские «Шаттлы». Единственная стыковка «Аполлон» — «Союз» производилась с американским стыковочным механизмом, но от этого механизма отказались американцы, и по сей день стыковка идет со стыковочными механизмами, отработка которых производилась на нашем заводе.
     — Все ли было гладко во время испытаний стыковочного узла?
    — Разное бывало. Я сам часто присутствовал на космодроме во время подготовки и запуска ракет. Не всегда все проходило нормально, случались и отказы. А однажды не сработала стыковочная система, сгорел космический корабль. Срочно была создана правительственная комиссия для выяснения причин случившегося. Из Министерства обороны и ЦК партии нам дали команду: немедленно доставить в Москву стыковочный механизм. Везли его ночью на автомашинах, меняя водителей. Сразу же аппарат установили на одном из предприятий. Прибыл заведующий промышленным отделом ЦК КПСС И.Д. Сербин, его все боялись и звали «за глаза» Иваном Грозным. Приехали многие министры. Все стали смотреть, ощупывать узлы и детали. В течение месяца работала комиссия. Можно только представить, как мы переживали. Глубоко вздохнули только тогда, когда комиссия доложила в ЦК партии, что вины азовского завода в этом нет.
   —  Николай Георгиевич, я вижу у вас фотографию Германа Степановича Титова, которую он вам подарил с дарственной надписью: «Николаю Георгиевичу с добрыми пожеланиями. 28 января 1981 года».
   —  В этот период была потребность в доставке дополнительного количества стыковочных механизмов, непредусмотренных ранее, поэтому и приезжал Герман Степанович, второй космонавт страны. Встречался с областным руководством, просил оказать нашему заводу помощь в изготовлении дополнительных стыковочных механизмов. Он в то время был уже генерал-лейтенантом. Весь день он пробыл на нашем заводе, разговаривал с рабочими, инженерно-техническими работниками. Нас сфотографировали, и он мне подписал фотографию.
    — Вы его тогда впервые видели?
       Нет, я с ним на космодроме раньше встречался. И с Гагариным я там познакомился. Кто-то из работников КБ Королева нас свел, не помню. Я сказал, что представляю завод, который выпускает стыковочные механизмы. Юрий Алексеевич сверкнул тогда своей ослепительной улыбкой: «Прекрасно знаю, что это делается в Азове. Замечательный прибор!» Я пригласил его в Азов. Он пообещал, что в ближайшее время обязательно приедет, встретится с коллективом азовского завода. Но не приехал, неожиданно погиб. Такая вот беда случилась спустя полгода после нашей встречи. Это был единственный случай, когда я общался с Гагариным. То был период пуска очередного космического корабля. И было не до разговоров. При каждом пуске все были подтянуты, взвинчены, каждый волновался. Поэтому с Гагариным был короткий разговор. Чуть больше минуты.
       А на этом вот снимке я с Поповичем и Сыромятниковым на нашем заводе. Это 1969 год, самое напряженное время, когда стыковочный механизм был в стадии отработки.
      — Николай Георгиевич, расскажите о встречах с другими космонавтами.
    Когда в январе 1969 года происходила первая стыковка космических кораблей, я присутствовал на Байконуре припуске. Порядок там такой: государственная комиссия пропускает через себя всех космонавтов, кто должен лететь. Все это происходит прилюдно. Вот на снимке Шаталов. Перед полетом проводилось собрание космонавтов и обслуживающего персонала. Как правило, командир корабля выступал, космонавты выступали. Вот фотография на собрании. Это за день до полета.
      Вот у меня есть автографы космонавтов. Но это уже после полета. Перед полетом автографы космонавты никому не давали. Считалось суеверием. Вот написано после полета: «Оп, ля!»
      —  Кто здесь расписался?
    —  Борис Волынов, Владимир Шаталов, Евгений Хрунов. Вот на фотографии Хрунов, вот— Елисеев. Фотографировались14-15 января 1969 года. Один за одним вылетели, а автографы писали, когда приземлились. Это было уже 19 января. «Союз-4» и «Союз-5». Стыковка произошла, но перехода из корабля в корабль не было. Это самая первая стыковка. Я бережно храню эти снимки, ведь это живая история нашего предприятия.
    —  Николай Георгиевич, давайте поговорим о сегодняшнем дне. Я поражаюсь силе вашего духа! Вам ведь через месяц уже девяносто два, а вы до сих пор работаете на заводе! Откуда силы-то берутся?
    —  Хорошие доктора лечили! А если честно сказать, я с детства к труду приучен и считаю, что труд — это главное в жизни человека.
        Сейчас работаю советником при дирекции нашего предприятия. У нас новый директор — Владислав Владимирович Демкин. Он очень хорошо относится ко мне и прислушивается к моим советам. Я ведь хорошо знаю завод, его коллектив. В прошлом году мы с Владиславом Владимировичем ездили в Тулу, в Москву, я знакомил его с директорами заводов, чтобы ему было легче решать проблемы нашего предприятия. Многие директора московских заводов знают меня, у меня и в аппарате Президента Путина есть связи.
      —  А с мэром нашего города вы в каких отношениях?
     — Я был на выборах его доверенным лицом. Мы постоянно встречаемся с Сергеем Леонидовичем. Он советуется со мной по многим вопросам жизни города, особенно по вопросам деятельности совета директоров. Пока я чувствую, что чем-то кому-то могу помочь, я буду работать.
      От автора. Да, Николай Георгиевич Васильев — это живая история не только Азовского оптико-механического завода. Это живая история всего Азова! Ведь за годы своего директорства он выстроил не только гигантское оборонное предприятие с большими и славными традициями, но и возвел значительную часть нашего города. В Азове есть улица имени Васильева.
      Пожелаем прославленному ветерану долгих лет жизни на благо нашего города! Дай Бог ему здоровья!

Бережной, А. Как директор свой завод спасал [Н.Г.Васильев] /А. Бережной //АиФ – на – Дону. - 1999. – № 18. - С. 9

    -Каково ходить человеку по улице своего имени? - так я начал беседу с Николаем Георгиевичем Васильевым (в честь него, бывшего директора оптико-механического завода, в Азове названа улица Васильева. - Авт.).
   -Я нечасто теперь там бываю. Раньше да... На ней много наших заводских живёт. А какие-то особенные чувства чтобы появлялись... нет, наверное.
    Такое случается редко - чтобы при жизни человека его именем называли улицу. Обычно, к сожалению, заслуги отмечаются, когда о нём остаётся только память.
    Николаю Георгиевичу сегодня 85. У него трезвый рассудительный взгляд на вещи и ещё крепкое рукопожатие. Хотя оборот «ещё крепкое» по отношению к Васильеву не совсем уместен: в обороте этом есть доля снисхождения. А она не нужна.
   Жизнь Васильева повторяет жизнь страны в мельчайших подробностях. Азовский оптико-механический стал детищем Николая Георгиевича... Нет, нужно рассказывать не так. А рассказывать нужно, ибо, вспоминая одного человека, мы ещё раз вспоминаем свою страну, её радости и беды, её страшную войну.

А НАЗАВТРА СЛУЧИЛАСЬ БЕДА

   Он был третьим ребёнком в семье сельских учителей на Смоленщине. Детство не оставило в памяти Николая Георгиевича ярких воспоминаний, и это к лучшему наверное. Сам он называет те годы самыми трудными в жизни. Пришла революция, умер отец. Маме пришлось оставить учительство и стать крестьянкой: впрягалась в плуг, пахала землю, чтобы накормить детей...
  Окончив школу, Коля уже в Днепропетровске устроился на металлургический завод. К станкупацанов не ставили - пришлось Василеву начинать рассыльным.
  Потом учёба в Днепропетровском горном институте, в 40-м получил диплом инженера электромеханика. Проработал по специальности полтора года на Горловском машиностроительном, а затем в научно-техническом обществе Днепропетровска.
 На рабфаке, где учился Николай, преподавал его брат. На правах старшего Сергей попросил Васильева повнимательнее присмотреться к студентке Танечке (вот так любящие старшие братья устраивают жизнь младших). Николай присмотрелся и увидел, что это – его Танечка. Все пять лет учёбы он ухаживал за ней. После института молодые специалисты поженились.
     ... А назавтра случилась беда, которая перекроила судьбы всех жителей большой страны, занимающей одну шестую часть суши.

УРАЛ КОВАЛ ПОБЕДУ   

   - Во время эвакуации было вывезено всё, - вспоминает Николай Георгиевич. - Установка была такая: оставить врагу только голые стены. Я только вот до сих пор не пойму: зачем мы убирали мусор в цехах и подметали полы?.. Помню, только вывели наш гружёный состав на железнодорожные пути, как неожиданно налетели фашистские самолёты. Бежать от этого ада было некуда. Состав разбомбили основательно. На путях вперемешку валялись приборы, оторванные руки, ноги. Но едва оправившись от бомбёжки, мы тут же перегрузили всё в другой эшелон - поехали. Были, правда, люди, напуганные бомбёжкой, которые отказались ехать. Но их было немного. Куда мы отправляемся - на Урал или в Сибирь, не знали.
    Это был Южный Урал, пустынное место на окраине города Орска. Понятно, что свободного жилья для нас не было. Устраивались в домах ближайшего посёлка, называемого Выселками: его строили раскулаченные крестьяне. Мою семью приютила имевшая двоих детей солдатка - в своей маленькой мазанке с плоской глиняной крышей. А многим пришлось до самого окончания войны жить в траншеях, крышами которым служили доски, заваленные землёй.
     - Николай Георгиевич, в тылу было легче сносить все эти каждодневные ужасы?
   - Нигде не было легко. Нас бомбили, а мы продолжали делать снаряды - по 12 - 14 часов... К осени 41-го в маленький Орск прибыло множество эвакуированных заводов Украины, Москвы, Тулы. Очень быстро продовольственные запасы города были исчерпаны. Зимой нам приходилось откапывать из-под снега капустные кочерыжки. В столовой из них готовили борщ. Хлебные нормы свято блюлись: 800 граммов для рабочих и ИТР, 600 - для служащих, 400 - для иждивенцев. Но если нет других продуктов, эта норма хлебавесьма крошечна. Многие из эвакуированных убегали на фронт. Не просто это было сделать. Все работающие на оборонных заводах были забронированы. Поэтому люди «теряли» свои документы и шли потом на призывны пункты.
     -  Вы работали на Урале всю войну?
     -  Да. Там же встретил День Победы. Заводской склад выдал тогда не одну канистру спирта...
    Вскоре после войны Николай Васильев вместе с другими заводчанами был награждён медалью   «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» 

КОНТОРА ДА УБОРНАЯ - ВОТ И ВЕСЬ ЗАВОД

     -  А что было потом?
   -  После окончания в 56-м году Академии оборонной промышленности СССР я был назначен директором азовского завода №318, он ещё именовался почтовым ящиком №1. Мне также предлагали остаться в академии, но я всё же решился ехать: представился случай перебраться поближе к брату, он тогда работал в посёлке Несветай.
     -  Вы до того жили в крупных городах. Как вам глянулся маленький Азов?
    -  Город мне понравился. Правда, бытовые условия были никудышные. За водой ходили на перекрёсток к колонке: канализации вообще ещё не было. Вечером в домах зажигали свет и тут же закрывали ставни. На улицах становилось темно и тихо. Только изредка лаяли собаки. Автобусы не ходили: из одного конца города в другой добирались пешком.
    Настроение у меня упало, когда пошёл знакомиться с заводом. Перед этим спросил у хозяина квартиры: «Ну, а как завод?» Он то ли в шутку, то ли всерьёз: «Да вроде большой. Это номерной завод, его под землёй построили». И после я такие разговоры не раз слышал. В действительности же завода не было - ни на земле, ни под землёй. Это были полукустарные мастерские, размещённые в бывших жилых бараках. Цех гальванопокрытий, к примеру, примостился в здании бани. Заводоуправление, все технические и прочие службы ютились в двухэтажном домике размером не больше колхозной конторы, а метрах в 15 от него стояла сбитая из досок уборная. Вот и весь почтовый ящик №1.
     -  Что выпускало тогда предприятие?
    - Вначале запчасти к сельхозмашинам, инструмент. Затем долго осваивали выпуск кумулятивных снарядов. Завод существовал всего 10 лет, но я был уже шестым его директором. Причём все предыдущие были опытными хозяйственниками.
     - Почему тогда уезжали?
   - Наверное, не решались связывать судьбу с неперспективным заводом. Я тоже задумался: «Что мне делать? Уезжать?» Всё взвесив, я твёрдо решил остаться в Азове, и непросто остаться, а в будущем «выйти из подземелья»и построить вместо мастерских настоящий завод.
    Николай Георгиевич, что значит «решил построить завод? Разве от решения директора притотальномгоспланировании что-то зависело?
   Да, строили по постановлению правительства, а у нас его не было. Очень много сил было потрачено, чтобы доказать министерству необходимость азовского завода. Но добились-таки.
    А в начале 59-го случилось то, чего мы боялись. Заводу сообщили, что единственное наше изделие (снаряды) снимается с производства. Начался лихорадочный поиск заказчика нового изделия, под которое дали бы оборудование и деньги на окончание строительства. После долгих мытарств по высоким кабинетам единственное, что нам предложил Госплан Союза, - выпускать самонаводящиеся боеголовки. Это, во-первых, меняло профиль завода, а во-вторых, у нас на тот момент даже специалистов не было нужных: оптиков, электронщиков, гироскопистов. Ну представьте себе: до того на всё предприятие был лишь один фрезерный станок!
    -  И вы ударились в эту авантюру?
   -  Риск действительно был большой. Для выполнения заказа, за срыв которого даже не представляю, как наказали бы, у нас было лишь безвыходное положение и желание людей работать. Однако на другой чаше весов - закрытие завода.
    -  То есть как закрытие завода?
    -  А вот так. Сколько предприятий осталось в Союзе не у дел, Бог весть. А нам закрываться нельзя было: треть бюджета Азова давал завод.
    ... Через два года, 1 мая 61-го, о новом изделии АОМЗ узнал весь мир. В небе над Уралом был сбит американский самолёт-разведчик «У-2».

НОВАЯ НАПАСТЬ - БЛАГОЕ НАЧИНАНИЕ ХРУЩЁВА

    Скоро завод имел солидную армию молодых и талантливых инженеров. Только в Центральном конструкторском бюро и его опытном цехе работали около 1000 человек. Обеспечение специалистами среднего звена шло за счёт выпускников заводского техникума. АОМЗ выпускал уже более 70 наименований изделий.
   Но в 62-м случилась новая напасть: Хрущёв начал разоружение, благое само по себе начинание вновь поставило существование завода под угрозу.
   И опять долгие поиски заказчика. А в то время много внимания в стране уделялось космическим нуждам, и тогда Васильев решил попасть на приём к самому Королёву. Генеральный конструктор спросил, возьмётся ли Николай Георгиевич со товарищи изготовить наземную станцию проверки ракеты. Васильев взялся.
   Так началась уже третья по счёту жизнь АОМЗ - космическая. За год до смерти Сергея Павловича Королёва в Азове начали выпуск стыковочных механизмов. Вот что говорит об их уникальности Борис Евсеевич Черток, бывший замом у Королёва: «... Американские фирмы так и не смогли создать конкурентоспособные стыковочные агрегаты». И спустя три десятка лет российские «Союзы» и американские «Шаттлы» по-прежнему стыкуются при помощи азовских механизмов.
   Уже в 70-е завод по разнообразию и сложности выпускаемых изделий, передовой технологии становится одним из самых передовых предприятий в Ростовской области и в своём министерстве. Это трудно представить, но это так: по сути незаконнорожденный стал первым.
    Вдобавок к своим мощностям АОМЗ построил два завода-филиала - в Ростове и Баку.
    Росла целая техническая империя: строили дома, детские сады, техникум и ПТУ, больницу, базы отдыха наДону и Черном море. 

ТЕХНИЧЕСКАЯ КОСТОЧКА

   С особой теплотой Васильев вспоминает свою жену Татьяну Александровну: то, как она тайком старалась отдать ему в эвакуации часть своего пайка; как ради воссоединения семьи Васильевых согласилась перебраться из столицы в донскую глубинку. Её не стало несколько лет назад. Но есть дети: дочь и сын, тоже инженеры. Вообще Васильевы - это, что называется, техническая косточка. Внук, названный в честь деда Николаем, после окончания Московского физико-технического института был приглашён на работу в Колумбийский университет в США.   В этом году защищает докторскую диссертацию. Имеет много научных работ, часто выступает на конференциях в городах США. Его приглашают и в Японию. Он физик, сегодня входит в восьмёрку наиболее перспективных молодых учёных мира.
   Есть соратники и ученики. Когда в 1987 году Николай Георгиевич ушёл на пенсию (впрочем, вскоре вернулся - сегодня Васильев работает консультантом), директором стал Александр Накашидзе. Задача перед ним стояла не из простых: сохранить мощности завода и кадры. И он справился.
   Следующим директором стал другой ученик Васильева - Владимир Дудчак.
  ...Сегодня АОМЗ выпускает высокоскоростные швейные машины, свеклоуборочные комплексы, доильные установки, детали для автомобилей, многое другое. И всё это, естественно, помимо заказов от космической и оборонной промышленности. Завод живёт сегодня без особых потрясений и сюрпризов - как и должно мощному предприятию. Единственное изменение, которое может случиться, - в ближайшее время поменяется название. Завод будет назван именем человека, который много лет назад решил навсегда остаться в Азове. АОМЗ имени Васильева - отныне будет так.

Отарова, Л. Человек-легенда [Николай Георгиевич Васильев]/Л. Отарова //Донской временник. – 2004. – С. 40-42.

   Николая Георгиевича Васильева в Азове по праву называют человеком-легендой. Его умом и талантом, организаторским мастерством создана значительная часть города. Под его руководством построено крупнейшее промышленное предприятие ПО "АОМЗ", известное далеко за пределами страны, начался выпуск уникальных изделий и узлов оборонного и научного назначения.
    С 1956 по 1987 год Николай Георгиевич возглавлял Азовский оптико-механический завод, а с 1987 года продолжает работать в должности советника при дирекции предприятия.
   К семидесятым годам на головном предприятии введен в эксплуатацию ряд производственных корпусов современной высокой технической культуры общей площадью 92 тыс. кв. м. Номенклатура сложных и особо сложных изделий доходила до 70 наименований. Численность рабочих составляла 13 тыс. человек. Кроме того, были построены филиалы: заводы "Искра" в Баку и "Квант" в Ростове наДону, а также выносные производства в селах Самарском и Александровке. На всех этапах роста завода ярко проявились организаторские способности Н.Г.Васильева, целеустремленность, огромная сила воли, неуемная деятельность, забота о дальнейшем развитии завода и особенно о коллективе. Заводом в городе введено в строй 42 многоэтажных дома, построено 9 детских садов и яслей, 3 общежития, 2 столовых, поликлиника со стационаром, политехнический техникум и профтехучилище, открылась база отдыха "Стрелка" наДону и оздоровительный комплекс "Зарница" на берегу Черного моря в Лазоревской. Завод принимал долевое участие в строительстве санатория "Золотой пляж" в Крыму.
   Азовчане отметили заслуги Николая Георгиевича присвоением ему звания "Почетный гражданин города Азова", его именем названа одна из улиц города. За активную помощь колхозам и создание выносных производств в селах ему также присвоено звание "Почетный гражданин Азовского района" Ростовской области. За выдающийся личный вклад в становление и развитие завода Николай Георгиевич награжден тремя орденами Ленина, орденом Октябрьской революции, многими медалями, ему присвоено звание Лауреата Государственной премии СССР. В 1999 году Николаю Георгиевичу присвоено почетное звание "Заслуженный машиностроитель РФ". В июне 2001 года Академией "Континент" ему присвоено звание Лауреата Международной премии "Одиссей" за большой вклад в развитие, внедрение и серийный выпуск сложных, особо сложных наукоемких изделий промышленного, гражданского и специального назначения. В 2002 году Васильеву Н.Г. присвоено звание "Почетный работник промышленности вооружений". Несмотря на солидный возраст, Николай Георгиевич полон сил, энергии и творческих планов.

   Родился Николай Георгиевич Васильев 15 февраля 1914 года в семье сельских учителей ГеоргияЛавровича и Веры Ивановны Васильевых в селе Ковали на Смоленщине. Жили они совсем небогато, и отец рано ушел из жизни, заболев неизлечимым в те годы туберкулезом. На руках у матери остались дочь Валя, сын Сергей, а самому младшему в семье Коле шел тогда третий год...
   Чтобы прокормить   троих детей,   матери пришлось оставить учительский труд, заняться сельским трудом, пахать и сеять. Мать воспитывала детей, приучая их к труду, честности и порядочности. Грамоте учили младшего сообща - и мать, и брат с сестрой. В возрасте 10 лет Коля научился косить, пас скот, ходил со сверстниками в ночное. Брат с сестрой в это время уже учились в Рославле.
   Когда скончалась мать, здоровье которой было подорвано тяжелым трудом, самыми близкими помощниками и наставниками стали для Николая брат и сестра. Окончив начальную школу, завершал среднее образование на рабфаке в Днепропетровске. В 1931 году Николай устроился на Днепропетровский металлургический завод им. Петровского сначала рассыльным, затем - хронометражистом. Старший брат учился в инженерно-строительном институте и преподавал на рабфаке.
   Одной из учениц Сергея Георгиевича была Таня Промптова, умная, добрая, старательная и оченьлюбознательная. Рассказ брата о ней запал в душу Николая. Позже судьба свела их вместе: они поступили в горный институт на один факультет. После института молодые специалисты поженились, а назавтра была война... Первые месяцы войны он трудился на оборонном заводе, с эвакуацией предприятия на Южный Урал, в пустынное место на окраине города Орска. Выпускали артиллерийские снаряды, без которых "богу войны" пришлось бы молчать. Начав работать инженером-электриком, закончил главным энергетиком завода. "Нигде не было легко, - вспоминает Николай Георгиевич,- Нас бомбили, а мы продолжали делать снаряды - по 12-14 часов, в укрытия не бегали, рабочих мест не покидали. Да, война все изменила. Молодые специалисты и ставшие за станок подростки сразу стали взрослыми, опытными и серьезными. Особенно тяжело было на оборонных заводах, которые не по дням, а по часам увеличивали выпуск военной техники и боеприпасов. Особо сложно было службам энергетики, т.к. завод работал без остановок, без времени на профилактику, а любая остановка могла рассматриваться как вредительство". И в этих условиях фамилия Васильева не сходила с городской доски почета. Городские власти не раз предлагали ему другие должности вплоть до 1-го секретаря райкома партии. В 1943 году в семье родилась дочьИрина. Пробыв с семьей на Урале всю войну, там же встретил и День Победы. Скромная медаль "За доблестный труд в Великой отечественной войне 1941-1945 года "напоминает о времени, когда плавился металл и закалялся характер молодого специалиста. Там же, в Орске, в 1950-м году родился сын Александр.
   В 1953 году решался вопрос о назначении Васильева Н.Г. директором Орского завода № 322. Но в то же время появилась возможность поступить на учебу в Академию оборонной промышленности. Васильев в директора не спешил и уехал в Москву учиться. После получения диплома об окончании у Николая Георгиевича была реальная возможность остаться в столице, заняться научной работой. Но наДону жил и работал старший брат, главный инженер теплоэлектростанций. И Николай Георгиевич (один из группы слушателей!) получает назначение директором азовского завода № 318 (открытое наименование - почтовыйящик №1). "Я помню Азов, - говорит Николай Георгиевич, - как провинциальный городишко районного подчинения. Приехал я в Азов в 1956 году... Кругом протоптанные в грязи дорожки, глубокие колеи, наполненные дождевой водой, ветхие одноэтажные домики... Вечером в домах зажигали свет и тут же закрывали ставни. На улицах становилось темно и тихо. Автобусы не ходили: из одного конца города в другой добирались пешком. Настроение у меня упало, когда пошел знакомиться с заводом. Перед этим спросил у хозяина квартиры: "Ну, а как завод?" Он то ли в шутку, то ли всерьез: "Да вроде большой. Это номерной завод, его под землей построили". И после я такие разговоры не раз слышал. В действительности же завода не было ни на земле, ни под землей. Это были полукустарные мастерские, размещенные в бывших жилых бараках. Цех гальванопокрытий примостился, к примеру, в здании бани. Заводоуправление, все технические и прочие службы ютились в небольшом здании площадью 500 м, где теперь располагается музей истории завода. Вот и весь почтовый ящик №1"..
   Если смотреть по объему продукции - завод немаленький и с большими недостатками: выпускалось всего одно изделие- мина, не было свободных мест для освоения новой продукции, оборудование трофейное, годное только для производства простых изделий, квалификация рабочих очень низкая (среди работников ИТР всего 4 имели высшее образование). Хотя по годам завод был молод, Николай Васильев стал седьмым и самым долговечным его директором.
   После двух лет работы над заводом нависла катастрофа: по приказу правительства мины снимаются с производства. Завод должен был перейти на гражданскую продукцию, но для этого не было ни оборудования, ни фондов, ни средств. Не было и правительственных постановлений, по которым эти средства выделялись. Директор не мог допустить, чтобы 1,5 тысячи человек остались без работы. Были приняты все меры к тому, чтобы найти выход из создавшегося положения. Благодаря уже сложившимся связям и доверию к руководству завода Госкомитет по оборонной технике и Госплан СССР предложил заводу принципиально новое изделие - тепловую боеголовку самонаведения... Риск был очень большой, требовалось перепроизводство, новые специалисты, срыв заказа был невозможен. Но желание людей работать помогло преодолеть все трудности и через два года о новом изделии АОМЗ узнали не только азовчане. Скоро коллектив завода пополнился целой армией новых работников - выпускников заводского техникума, специалистов родственных предприятий, а выпускаемая продукция составляла более 70 наименований.
   С началом разоружения в 1962-м году существование завода вновь оказалось под угрозой. В это время много внимания уделялось космическим нуждам. И тогда директор завода напросился на прием к генеральному конструктору Сергею Павловичу Королеву. Это событие навсегда запечатлелось в памяти Николая Георгиевича: "Поразила его пунктуальность и феноменальная память. Принял нас в четко назначенное время - минута в минуту, а когда я через несколько лет после этого позвонил ему из Азова, моментально вспомнил мое имя и отчество. А тогда сразу, по-деловому разложил перед нами документацию и предложил освоить выпуск наземной станции для проверки ракет перед стартом. После тщательногоизучения мы пришли к выводу - выпуск станции по профилю нам подходит". Сергей Павлович Королев поверил Васильеву и поверил в него. Завод продолжал работать под девизом: «От малого - к великому, от простого - к сложному».
   Вскоре в Азове начали выпуск стыковочных агрегатов. И спустя многие годы российские и американские космические корабли по-прежнему стыкуются механизмами, сделанными по азовским образцам. Жизненно важные для завода задания всегда выполнялись в срок, никаких отступлений от требования заказчика не допускалось. Поэтому заказчики поддерживали с заводом долговременные деловые отношения. В истории развития завода были разные времена, но период руководства Николая Георгиевича можно смело назвать расцветом не только завода, но и города Азова. Что значит завод в его жизни?
   "АОМЗ - это нечто большее, чем просто работа,- говорит Н.Г. Васильев,- это моя жизнь, моя судьба. Естественно, хочется, чтобы завод выстоял, выжил, поднялся на новые высоты. У нас все для этого есть: высококвалифицированные кадры, оборудование, технологии, достижения, есть и руководство, которое мыслит масштабно и перспективно. У меня большой опыт работы. И сейчас я стараюсь по мере возможности свой опыт передать другим. Всегда рад помочь, когда в этом есть необходимость. За советом приходят многие заводчане: от рабочих до руководителей. Свои советы стараюсь сделать ненавязчивыми и некатегоричными".
   Трудно поверить, глядя на этого человека, что позади у него такая долгая и нелегкая жизнь. Давным-давно нет на свете родителей, умерли и брат с сестрой, ушла из жизни верная подруга жена Татьяна. Невосполнимы потери близких людей, друзей и товарищей по работе. Но Николай Георгиевич искренне считает себя богатым человеком. Он гордится своими детьми - инженерами, двумя внуками и тремя правнуками. Внук Николай и его жена после окончания Московского физико-технического института были приглашены в аспирантуру Колумбийского университета США. Сейчас внук Николай и его жена Надежда - доктора философии в области физики - работают в США, воспитывают уже двоих детей. Надежда работает в Гарвардском университете и занимается разработкой медицинских приборов, Николай имеет много научных работ, часто выступает на конференциях.
   Николай Георгиевич с дочерью были у них в гостях, не забывают родные деда и прадеда. В этом, наверное, секрет его долголетия. Имя Николая Георгиевича Васильева внесено в энциклопедию "Лучшие люди России" 2003 года. А совсем недавно в серии "Директора России" вышла в свет книга Николая Егорова "Васильев Николай Георгиевич".

Литература:

• Егоров Н. М Васильев Николай Георгиевич. - Ростов н/Д : Новая книга, 2003.- 126 с: илл.- (Директора России).
• Обретая мощь и славу . 1946-2001.- Ростов н/Д , 2001.- 224 с.
• Лещенко В. Николай Георгиевич Васильев: "Люблю современный Азов!" //Приазовье - 2000. - 16 нояб. - С.З.
• Пушкарский Е. Человек века // Новая азов.газ. - 2000.- № 7 (февр.) - С.1,6.
• Козина Н. "Верю в будущее АОМЗ..." // Приазовье.- 1999.-9 июля.- С.4.
• КупороваЕ . Жизнь, как полет//Приазовье.- 1999.- 13 февр. - С.2.
• Бережной А. Как директор свой завод спасал // Аргументы и факты -1999. - №18.- См. прил. Аргументы и факты на Дону . - С 9.

Флаг корабля: о Николае Георгиевиче Васильеве //Азовская неделя. – 2001. – 6 сентября. – С. 4.

   О Николае Георгиевиче Васильеве, возглавлявшем завод с 1956 по 1987 годы, можно писать книги и создавать фильмы. Собственно, они и есть, - брошюры, буклеты, фотоальбомы и киноленты. Правда, посвящены они не столько личности самого директора, сколько производству и возглавляемому им в тот период коллективу.
   Сам же он как бы скромно отходит в сторону и глядит строгим оценивающим взглядом на воссозданные эпизоды, факты, события.
   Эта вот взыскательная объективность, прежде всего, по отношению к себе самому, пожалуй, в числе главных черт Николая Георгиевича. Один из старых его сослуживцев, ветеран войны, бывший зам.главного технолога М.П. Стороженко выделяет еще две: неизменную требовательность, равную ко всем, опять же особую к себе лично, и душевную тонкость, как говорили раньше, политичность. В качестве примера Михаил Петрович припомнил такой случай.
   Работать на завод прибывали специалисты из разных мест - Сибири, Урала, Подмосковья. Приезжим гарантировалось жилье. Начальнику четвертого     цеха Л.Д. Лукашову, где Стороженко в ту пору работал технологом, сообщили, что им выделено 4 квартиры. Одна них предназначалась рабочему, накануне нарушившему трудовую дисциплину. Лукашов и Стороженко отправились к директору с предложением не давать жилье прогульщику. Николай Георгиевич, внимательно выслушав доводы, сказал:
   - В принципе вы правы, но насчет исключения из списков на получение квартиры… Понимаете, ведь мы человеку обещали жилье без всяких условий, выходит, слово свое не сдержим. Он и напишет об этом своим землякам, вот, мол, какие необязательные люди в Азове. Кто после этого к нам поедет? Я считаю, квартиру ему нужно дать, а по факту нарушения следует принять другие меры. Воспитательного характера.
   Он никогда не говорил "я решил" или "делайте так-то" окончательно и безапелляционно. Внимательно выслушивал, вникал в суть вопроса, а если принимал решение, облекал его в форму ненавязчивой рекомендации: мое мнение такое-то. Но излагал свою позицию четко и аргументированно. Таким образом, его точка зрения находила не только рядовых исполнителей, но и убежденных сторонников.
    Любопытный эпизод приводит в одном из воспоминаний сам его автор.
    Когда мы приняли решение взять в план новое сложное изделие, к чему не были готовы, меня на заседании Совнархоза РСФСР очень "песочили" из-за этого. Но после всех нападок в мой адрес, я спросил тогдашнего председателя Совнархоза: "А что бы вы делали на моем месте?". И он, к чести своей, признался: "Наверное, то же что и ты!" - Речь шла о переходе на оптико-механическое оборудование при отсутствии необходимых площадей, техники и кадров.
   Те, кому пришлось трудиться в команде Н.Г. Васильева, отмечают всегдашнюю его деликатность, тактичность, сдержанность в отношениях с людьми. Он умел не только зажигать людей своими планами, идеями, замыслами, но и вовремя погасить ненужные страсти. Бывает, перехлестывают через край эмоции, бурлят чувства, натянуты, как струны нервы - дискуссия зашла в тупик - и вдруг на лице его появляется спокойная обезоруживающая улыбка, -точно из популярной песни о капитане. И звучит знаменитое:
   -       Мое мнение... Предметно и внятно излагает свою позицию.
   Вместе с заслуженным огромным уважением заводчан, жителей города и всех, кто знает его лично, не обходили Николая Георгиевича и награды. Он лауреат Государственной премии СССР, награжден орденами Ленина (тремя) и Октябрьской революции - за личный вклад в становление и развитие завода, его техническое перевооружение, выполнение планов и заданий государства.
   В феврале 1987 года, в возрасте 73 лет, Николай Георгиевич переходит на должность советника дирекции ПО "АОМЗ"", на которой работает и поныне. По его инициативе и под его руководством в Ростовском издательстве издана книга о заводе, посвященная юбилейной дате.
   Когда я зашел в минувшую пятницу в его кабинет, Николай Георгиевич вел переговоры с типографией- нужно было срочно изготовить несколько подарочных "экземпляров книги. Крайний срок - понедельник: К его огорчению, председателя редакционного совета и одного из авторов, обещали отпечатать весь тираж, но только во вторник.
   Утром в понедельник я узнал, что Николай Георгиевич выехал в Ростов. Встретились уже после обеда. - И как удалось решить вопрос насчет книги? - поинтересовался, угадывая ответ уже по лицу собеседника.
   - Безусловно.
   На стене в кабинете Николая Георгиевича большой плакат: "Созвездие исследователей космоса". Со многими из них он встречался лично, а четверо космонавтов - Павел Попович, Герман Титов, Олег Макаров и Николай Рукавишников - посетили завод, оставив памятные записи, где благодарили заводчан за качественную, надежную технику.
   Долго и плодотворно сотрудничает завод с ОКБ Королева, при этом первоначально связь была установлена лично с самим Сергеем Павловичем.
   А на столе фотография. Симпатичное личико, шустрые глаза. По рассказу я уже знаю, что выдает Сережа "нагора" такие умные не по возрасту и поразительные вещи, от чего взрослые только ахают и разводят руками.
    Хотя Сергею Николаевичу - правнуку хозяина кабинета и самой большой его гордости - исполнилось всего-навсего три года.
  Н.Г. Васильев был девятым по счету директором за десятилетие существования завода. Он сменил В.С. Мельникова, возглавлявшего предприятие в 1953-56гг. и внесшего значительный вклад в его строительство и оснащение оборудованием. Сменил Николая Георгиевича А.И. Накашидзе, а в 1998 году генеральным директором стал В.В. Дудчак, принявший эстафету дальнейшего развития ПО «АОМЗ».