Включить версию для слабовидящих

Одежда Донских казаков 16-17 вв.:

^Back To Top

Календарь праздников

Праздники России

Контакты

346780 Ростовская область

г. Азов, Петровский б-р 20 

тел.(86342) 4-49-43, 4-06-15 

E-mail: This email address is being protected from spambots. You need JavaScript enabled to view it.

qr VK

Besucherzahler
счетчик посещений
 

Яндекс.Метрика

Решаем вместе
Не убран мусор, яма на дороге, не горит фонарь? Столкнулись с проблемой — сообщите о ней!

Одежда Донских казаков 16-17 вв.: Глава диссертационной работы Сафронова Игоря Николаевича «Материальная культура Донского казачества 16-17 вв»

 

ОДЕЖДА И ОБУВЬ

Одним из этноидентифицирующих признаков, составляющих глубинный пласт материальной культуры, наименее подверженный изменениям, но в то же время отражающий совокупность местных традиций и внешних влияний является одежда.

В отношении исконно русских регионов мы можем говорить о значительной устойчивости традиции в одежде, так как имеющиеся материалы позволяют отследить ее на протяжении очень длительного времени.

В отношении же территорий, заселенных казаками (в данном случае - территории области войска Донского) эти традиции попадают в поле зрения исследователей только с того периода, когда внешний наблюдатель получает возможность пребывания в казачьей среде без каких либо существенных ограничений или статусных оговорок, то есть с начала - середины XVIII века.

Сравнение существовавшего в это время в различных регионах Дона костюма с синхронной одеждой на прилегающих территориях дает возможность не только выяснить регион происхождения того или иного комплекса одежды, но и реконструировать его для более раннего времени.

Об особенностях и составе казачьей одежды в рассматриваемый период можно судить по документальным материалам Посольского приказа, сохранившим в своем массиве описи имущества казаков, прибывавших в Москву в составе посольств - станиц. Интересны свидетельства об одежде казачества таких бытописателей XVIII-XIX веков как А.И. Ригельман, В.Д. Сухоруков, И.Г. Георги. Замечательный материал для исследователя дают портреты XVIII-XIX веков, изображающие представителей донской знати и рисунки путешественников, в частности Е.М. Корнеева, сопровождавшего экспедицию графа А.А. Аракчеева в 1802 году, целью которой было изучение европейской части России, а так же Сибири и Средней Азии.

Отдельную категорию источников составляют сохранившиеся экземпляры костюмов и отдельных предметов костюма, находящиеся ныне в коллекциях музеев Ростовской, Воронежской и Волгоградской областей. Особо можно отметить материалы, которые относятся к одежде казаков-некрасовцев, сохранившей большое число архаичных черт донской народной одежды.

МУЖСКАЯ ОДЕЖДА

Наиболее расхожим местом в описании одежды донских казаков XVII века является цитата из В.Д.Сухорукова, в известной мере повторяющего свидетельство А. Ригельмана: «...один являлся в лазоревом атласном кафтане с частыми серебряными нашивками и жемчужным ожерельем, другой - в камчатном или бархатном полукафтане без рукавов и в темно - гвоздичном суконном зипуне, опушенном голубою каймою с шелковою гвоздичного цвета нашивкою, третий в камчатном или бархатном кафтане с золотыми турецкими пуговками с серебряными позлащенными застежками и в лазоревом настрафильном зипуне. У всех шелковые турецкие кушаки, и на них булатные ножи с черенками рыбьего зуба в черных ножнах, оправленные серебром; красные или желтые сафьяновые сапоги и кунья шапка с бархатным верхом. Многие одевались в богатые турецкие, черкесские и калмыцкие платья, украшали себя оружием, оправленным с азиатскою роскошью серебром и золотом под чернию»(1).

Несколько реже используется более реальное описание донских жителей, приводимое И.Г.Георги : «... все казаки одеваются на польский образец, или паче татарский, или восточный, и в рассуждении цвета сукна, часто по произволению, большею однако ж, частию в кафтаны и полукафтания синего цвета суконные, волосы стригут в кружок. На голове носят шапки с круглыми, из овчинок, высокими околышами. По кафтану подпоясываются рядовые сабельным опоясьем или же поясом камлотовым и других материй; но старшины сверх опоясья сабельного имеют шелковые персидские или польские поясы, сабли носят на полукафтанье. Некоторые, а особливо рядовые, имеют только одни усы, а некоторые и бороды. Носят суконные шаровары цвету красного или по произволению и полусапоги черного сафьяну или простой кожи, но старшины часто красные или желтые. Штаны такого же цвета, редко имеют черного. Шаровары у казаков походят на турецкие, только гораздо поуже, почти полушаровары»(2).

При сравнении двух приведенных фрагментов бросается в глаза следующее обстоятельство: оба автора переносят свои наблюдения в конкретной среде на все население Дона. Вторым, не менее важным обстоятельством является то, что оба описания относятся ко времени, гораздо более позднему, чем интересующее нас, и если свидетельство И. Георги имеет целью описание именно современного автору состояния (то есть вторая половина XVIII века), то труд В.Д. Сухорукова носит более эпический характер, имеющий целью не столько создание реальной истории казачества, сколько формирование мифа о его прошлом, выделении его особенностей как признака особого происхождения.

При воссоздании примерного набора одежды казака XVI -XVII веков, необходимо, по всей видимости, отнестись к несколько более ранним источникам, чем уже упомянутые нами. Сравнивая ранние сведения с теми, которые сообщаются более поздними источниками, можно примерно проследить динамику развития костюма, его составляющих и выявить типичные черты, лежащие в основе любого регионального комплекса. Некоторые сведения об одежде донцов, относящиеся к XVII веку можно почерпнуть из архива Посольского приказа, имеющего в своем составе описи имущества посольских казачьих станиц, сделанные по разным поводам.

Обратимся к описи, сделанной в 1630 году, и содержащей сведения об имуществе казаков посольской станицы атамана Наума Васильева. Такие описи делались неоднократно на протяжении всей истории сношений Войска с Москвой через Посольский приказ, но данный документ является наиболее ранним и полны из известных автору(3).

В составе описанного имущества имелись все виды одежды – от верхней зимней до нижнего белья. В номенклатуре представлены различные зипуны, епанчи, кафтаны, портки и прочее.

Наиболее часто в описи упоминаются зипуны: ”зипун дорогильной; зипунишко серое сермяжное; зипун лазорев настрафилен; зипунишко лазоревое; зипун сер; зипун бел; зипун киндячной черной; зипун бурой; два зипунишка один белой другой черной; зипун абинной (или абилной, обельный, изготовленный из беленого сукна или тонкого войлока -И.С.); зипун зелен; зипунишко белое; зипунишко кумачное на бумаге; зипунишко лазоревое; зипун суконной темногвоздичен, нашивка шелковая, гвоздичная, подпушен камкою голубою; зипун суконной лазоревой; турской зипун белой; зипун суконной, с подкладкой лазорев; зипун суконной, темносиней нашивка шолкгвоздичен”(4).

Обращает на себя внимание разнообразие расцветок и материалов, из которых изготовлялись зипуны, причем, при попытке количественного анализа не выявляется преобладания какого-либо материала - представлен весьма широкий спектр тканей - от сермяги до сукна и кумача. Как следует из описания, большая часть зипунов была без каких-либо украшений и без подкладки, так как наличие того или другого указывается в описи как идентифицирующий признак - “зипун с подкладою”. Особо отмечается материал подклады (бумага, голубая камка), а так же ее цвета. Зипуны украшались нашивкою лент, причем это нехарактерно для этого типа одежды, так как из всей массы зипунов (29 штук) только два имели ее: “зипун суконной, темногвоздичен, нашивка шелковая, гвоздичная, подпушен камкою голубою”(5), и “зипун суконной темносиней нашивка шолкгвоздичен”(6). Принимая во внимание то, что оба зипуна изготовлены из крашеного сукна, а один имел и подкладку, можно сделать вывод о том, что эти предметы одежды были достаточно дорогостоящими и вряд ли использовались в повседневной носке. Помимо зипунов русских в описи имеется так же и "зипун турской, белой"(7).

Для получения более полного представления о зипунах, бывших в ходу в XVI - XVII веках, можно обратиться к работе А. И. Ригельмана, содержащей наиболее ранние изображения народной одежды жителей Дона. Среди различных персонажей есть изображение и простого, рядового казака, одетого в зипун. Его тип совпадает с зипунами, распространенными в то же самое время в южно-русских губерниях и представлявших собой халатообразную одежду с небольшим отложным воротником или без него. Аналоги по конструкции - зипун с прямой неотрезной спинкой прямого покроя и со вставленными боковыми продольными клиньями сильно расширяющими подол - отмечены этнографами как одна из ранних форм этого вида одежды в южном и юго-восточном регионе России, а так же на границе украинского и белорусского полесья(8). Это указывает на его повсеместное распространение в XVI-XVII веках. Правомочность такого допущения подтверждается наличием сходной верхней одежды (как по крою и названию, так и по способу ношения) в этнографических коллекциях различных музеев, как на территории бывшего войска Донского, так и прилегающих областей - Воронежской, Волгоградской.

Следующими по частоте упоминания предметами одежды являются кафтан и полукафтан. В документах кафтан и полукафтан обозначаются как верхняя (горничная) одежда, носимая как в теплое, так и прохладное время года. Кафтан и полукафтан одевались поверх рубахи и перепоясывались кушаком или поясом. При анализе документального материала выявляется довольно интересная деталь - в рассматриваемой нами описи 1630 года насчитывается всего 12 кафтанов и 3 полукафтана на посольство в количестве 66 человек. Разумеется, что посчитаны только те кафтаны и полукафтанья, которые лежали "про запас" и в открытых сундуках.

Обратимся к документу. В описи содержатся сведения о 12 кафтанах: “кафтанишкосизовое суконное, кафтан камчатчервчат, кафтан киндячнойчорной холодной, кафтан камчатчервчат а на нем 4 пугавки золотых турское дело да шесть кляпышей серебреных золочены, кафтан бараней нов, кафтан дорогиленсветлозелен стеганой, кафтан камчатчервчат пуговицы серебреные на снурке, два кафтана киндяшных лазоревы стеганы на бумаге, кафтанишко стеганый на бумаге голуб, кафтанишкочерноекумашное, кафтан атласной червчат нашивка серебреная частая”(9).

Так же отмечено и наличие полукафтанов: “полкафтанье лазоревое, полукафтанейцо камчатое чешуйчатое червчатобез рукав, полукафтанишко суконное синее”(10).

Таким образом, можно прийти к следующим выводам: из двенадцати имевшихся кафтанов три были изготовлены из дорогих материалов типа камки червчатой, один - суконный, три - киндячных. По одному - атласный, дорогильный и кумашный. Помимо этого имелся еще и "кафтан бараней". В окраске кафтанов доминируют два цвета - красный (червчатый и кумачный), и лазоревый - синий, близкий по тону с голубым и сизовым. Отдельно в этом ряду стоит кафтан светлозеленого цвета.

Что касается полукафтанов, то провести подробный анализ не представляется возможным в виду малочисленности предметов. Но и здесь можно отметить наличие всех упомянутых цветов с преобладанием, однако, синего. Особо можно отметить то, что судя по необычности конструкции - без рукавов - и особой расцветке материала - “червчат чешуйчат” - один из полукафтанов предназначался для какого-либо особенного случая, но никак не для повседневного ношения. По видимому тип безрукавного полукафтана был достаточно редок, а потому - особо отмечен составителем описи.

При сравнении изображений донских жителей, приводимых в книге А.И.Ригельмана и типажей, запечатленных Г. Мейербергом и Дж. Аткинсоном (11), путешествовавшими по России в XVIII веке, можно отметить сходство кафтанов среднего и беднейшего слоев крестьянства с кафтанами казаков, проживавших в районах среднего и верхнего Дона (в отличие от нижнедонской старшины, предпочитавшей в конце XVII-XVIII веков кафтанам русского производства польские жупаны (12). Прямые аналоги донским кафтанам, известным более по изображениям, можно встретить в различных музейных коллекциях, а так же в работах, посвященных истории русской народной одежде (13).

В приведенной описи имеются несколько разновидностей штанов: “штаны лазоревы, сермяжные штанишкабагрецовы ветхи, штанишка красные, штаны суконные темносиние, штанишка суконные красные, штаны суконные настрафильнычервчаты”(14). Неоднократно в описи встречаются и портки, но судя по их количеству и однообразному материалу -"безинные" белые (бязевые), а так же в связи с их упоминанием вместе с бязевыми же рубахами, можно сделать вывод о том, что упоминаемые портки - это нижняя одежда, более известная как "исподнее" или "подштанники". Из всего количества портов (а их в описи насчитывается 25) только одни имеют красный цвет-"портки кумашные"(15) и еще 4 изготовлены из белого полотна (16).

Среди верхних (горничных) штанов можно выделить следующие особенности. Большая часть - девять штанов - сшиты из тканей синей гаммы цветов, к красному цвету можно отнести остальные пять. По материалу штаны можно распределить так: семь суконных и одни сермяжные. Особняком стоят зеленые тафтяные порты, которые можно отнести к верхним штанам из-за материала, из которого они изготовлены(17).

Известное место в одежде казака занимали и рубахи. При анализе приведенных отрывков бытоописаний А.И. Ригельмана, В.Д. Сухорукова и И. Георги практически отсутствуют упоминания или описание рубах. Однако рубаха была неотъемлемой частью комплекса костюма казаков. В приведенной описи рубахи упоминаются довольно часто - 36 раз. Из их числа двадцать семь относятся к нательным, причем 6 рубах изготовлены не из бязи, как все остальные, а из белого полотна. Помимо нательных "безинных", рубах в описи отмечены три “кумачные”, две из красной тафты и даже две кисейные.

О покрое рубах что-либо определенное, основываясь на документах, описаниях современников, а так же на современных описаниям изображениях, сказать нельзя. Можно только предположить, что все упомянутые рубахи были русскими, так как все предметы одежды иноземного производства выделялись в описи особо.

Немалое место в описаниях казачьего мужского костюма всегда отводится поясам. А.И.Ригельман говорит о "шелковых турских кушаках", И.Г.Георги указывает на несколько большее разнообразие: "По кафтану подпоясываются сабельным опоясьем или же поясом камлотовым и других материй; но старшины поверх опоясья сабельного имеют шелковые персидские или польские поясы, сабли носят по полукафтанью"(18). В описи 1630 года, использованной в работе, содержится указание на несколько поясов, имевшихся в скарбе посольства. Всего имеется 10 поясов, из них три предназначались для подвязки исподнего, на что указывает их материал - "безинные". Так же упоминаются три "опоясченко пестрых", два пояса были из шелка, один "кушак мухоирной черной" и один "кушак турскойшолков вязаной". Что касается сабельных поясов, то в описи отмечен только один, и то опосредованно: "две сабли... одна кизылбашская... другая русская без пояса", следовательно остальные сабли (а их в описи отмечено 4) такие пояса имели.

Необходимо отметить, что из всех поясов, упоминаемых в описи 1630 года, только один был турецкого производства, остальные - русские, и из достаточно скромных тканей. Известное представление о поясах, входивших в комплекс одежды донского казака в XVII-XVIII веках можно получить по изображениям казаков и старшин, приведенных в книге А.Ригельмана, а так же по портретам войсковой знати XVIII-начала XIX веков, хранящихся в нескольких музейных коллекциях(19). На всех изображениях персонажи имеют широкие пояса, составленные из шелковых тканей, свернутых в полосы и обернутых вокруг туловища. (Скорее всего, по аналогии с украинскими и польскими кушаками).

МУЖСКАЯ ОБУВЬ

Из приведенных выше фрагментов описаний казачьего быта (В.Д.Сухорукова, А.И.Ригельмана) следует, что все казаки были обуты в сапоги дорогого желтого или красного сафьяна. Это положение, превратившееся со временем в легенду, приняло вид некоей идеологемы: казаки ходили только в сапогах и никакой другой обуви, а особенно крестьянской (лапти, поршни) не носили. Однако, при обращении к документам выявляется достаточно любопытный состав обуви, включавшей в себя не только сапоги различного кроя, материала, но и поршни и “ичиры” (ичиги) - мягкие сапоги, причем одни были желтого сафьяна, а другие -"мяшинны" (так в документе - И.С.). Имеются в имуществе и башмаки, но в описи не указаны ни цвет, ни материал, ни их происхождение.

Сапоги были изготовлены из различного материала и отличаются по крою. Так, в описи упоминаются: “сапоги телятинные муские красные, сапожонка телятинные, сапоги мужские притачные, сапоги телятины, сапожонкасофьянныежолтые прямые, сапожонкажолтысафьянны” (20).

Судя по названным особенностям кроя сапог - притачные и прямые, это были образцы весьма широко распространенных типов обуви в юго-восточной России. Так притачные сапоги можно отождествить с "выворотными", то есть с сапогами, имевшими пришивное голенище. В то же время прямые сапоги соответствуют "вытяжным", имевшим цельно кроенную спинку голенища, переходящего в задник (21).

При описании сапог так же указывается и их назначение - ”муские, мужские", что дает возможность считать, что различия между мужской и женской обувью (сапогами) были достаточно существенны.

Обращает на себя внимание и наличие двух, весьма разных в эксплуатации материалов - телятины (телячьей шкуры, яловичины) грубого в выделке но весьма стойкого к износу, и желтого сафьяна - материала достаточно тонкой выделки, и в силу этого не столь прочного как яловичина. Если провести количественное сравнение, то окажется, что "телятинных" сапог в два раза больше, чем сафьяновых. По материалу можно примерно представить и типы сапогов - телятинные изготавливались притачными, так как именно выворотный тачной шов позволял соединять материал головки сапога и голенища без образования грубого рубца. В пользу этого может говорить и то, что почти все сапоги из этнографических коллекций различных музеев дают подтверждение такому предположению (22).

Что касается раскроя сафьянных сапог, то тонко выделанная кожа не могла выдержать торцевой тачной шов. Поэтому, при шитье сафьянной обуви использовался шов "внакладку" и для уменьшения количества швов верх сапога шили из двух деталей, прикрепляемых потом к подошве. В качестве примера можно сослаться на сохранившиеся образцы кожаной обуви второй половины XVII - начала XVIII веков, случайно обнаруженные при проведении земляных работ в ст. Старочеркасской. Датировка остатков двух сапог достаточно конкретна, так как на месте находки находилась татарская слобода Черкасского городка, упраздненная в 1730-х годах (23). По сохранившимся частям можно установить, что данные сапоги были изготовлены из грубой толстой кожи – яловичины (телятины) и скроены из 4 деталей и каблучных набивок из толстых кусков кожи. Способ сшивки деталей указывает на применение тачного шва. По крою деталей сапоги можно отнести к выворотным со сплошной задней частью голенища, переходящей в задник. К подошве, набранной из нескольких слоев кожи, детали верха крепились наружным швом, прошитым кожаным тонким шнурком или ниткой (24).

Что касается остальных видов обуви, упоминаемых в описи, то их типология и происхождение не вызывают сомнения: поршни весьма широко распространены по всей территории не только России но и Европы (25). Ичиры или ичиги (ичеги) тоже имеют достаточно широкий район распространения, но вероятнее всего были изготовлены в округе турецкой крепости Азов, где на протяжении XVI-XVII веков имелись не только ремесленные слободы, но и один из крупнейших рынков в Азово – Черноморском регионе.

ДОПОЛНЕНИЯ К ОДЕЖДЕ

 Эту категорию предметов можно ограничить несколькими видами изделий: пуговицы, детали поясов, детали обуви, а так же так называемые "карманные мелочи"- предметы, обычно носимые в карманах или поясных сумочках - "гаманах" различного характера.

Пуговицы, в рассматриваемое нами время, выполняли не столько свои основные функции, сколько служили украшениями. В собраниях различных музеев представлены в основном изделия из драгоценных материалов, при совершенном отсутствии "неинтересных", "неблагородных" предметов.

Использование пуговиц как декоративного элемента в одежде известно в Русском государстве издавна. Так Н.И. Костомаров отмечает, что "золотые и серебряные пуговицы носили разные названия по роду работы, как, например канфаренные, сканые, грановитые, или по своей форме, как например грушевидные, остроконечные, прорезные, сетчатые, клинчатые, половинчатые, желобчатые. Случалось, пришивали вместо металлических пуговиц плетеные из канители и трунцала (золотой, серебряной канители - примечание Н.И. Костомарова) и хрустальные. Бедняки носили оловянные пуговицы таких же форм, как и богачи. Величина их была различна, например иногда они доходили до размера яйца..."(90).

Из известных натурных материалов (в коллекции СИАМЗ имеется около 170 различных пуговиц XVI - XVII веков), можно получить следующую картину: наиболее широко наДону, в рассматриваемое нами время, бытовали каплевидные подвесные пуговицы из латуни, различным образом декорированные. В подавляющей части декор выполнен в виде концентрических кругов и радиальных лучей. Небольшое количество пуговиц имело гранку. По своему назначению этот тип пуговиц можно отнести к использовавшимся на горничной одежде, хотя они и несколько мелковаты. Другой тип пуговиц - небольшие отрезки проволочки (чаще всего оловянной) с кольцевыми ушками. По размеру они почти одинаковы - около 5-6 миллиметров в длину - и могли использоваться для застегивания мелких петель, например на рубахах. В массиве находок имеются и другие пуговицы, как с петельками, так и с дырочками. На их поверхности имеется гравированный геометрический орнамент.

Сравнение пуговиц, приводимых в каталогах центральных и периферийных музеев (РОМК, СИАМЗ, ВОКМ), а также в различных монографиях, с найденными на местах старых казачьих поселений показывает их идентичность(91).

Вместе с тем, из документальных источников видно, то казаки не чурались и импортных пуговиц. Так, в описи 1630 года упоминаются " 4 пугавки турское дело да 6 кляпы шейсеребреных золочены..."(92), а так же " пуговицы серебрены,...пуговицы шолковы..., пуговицы шолк червчат с золотом...,"(93).

Детали поясов, так же как и рассмотренные выше украшения, найдены на местах старых казачьих поселений( в основном низовых). По описанию А.И.Ригельмана казачки низовых городков "...опоясываются по кубелеку поясами с чепраками, то есть с золотыми, серебряными, а иные с дорогими каменьями, и с медными по ремню бляшками, разными узорами сделанными и напереди с замочною пряжкою" (94). О богатстве поясов знатных казачек можно судить по портретам XVIII века, на которых запечатлены представители донской верхушки(95). Эти пояса представляют собой ленты из дорогих материй, расшитых жемчугом, а так же наборные пояса восточного происхождения. Разумеется, что все они изготовлялись из драгоценных материалов.

Пояса, использовавшиеся не столь богатыми казачками, набирались из различной формы пластин - обоймиц, выполненных из латуни или олова. Судя по характеру декора, эти пояса изготавливались ремесленниками русских городов, подражавшими восточным изделиям и ориентировавшимися на сбыт в среде горожан и крестьян среднего достатка, а также в казачьей среде.

Помимо деталей женских поясов, известны детали и мужских поясов, отличавшихся простотой формы и массивностью деталей. По большей части в подъемном материале представлены части сабельных поясов, в основном русского происхождения. К этому же выводу приводит и сравнение сохранившихся образцов с комплексами из собраний московских музеев(96).

Детали обуви, изготовлявшиеся из металла и известные в русском государстве достаточно широко - это сапожные подковы. Из известных автору коллекций имеется всего две подковки, причем одна из них происходит с верхового Старо-Яминского городища, а вторая - с Монастырского урочища. Подковки имеют одинаковую форму и предназначались для набивки на каблук мужского сапога. Обе подковы выполнены в форме пластины с бортиками и шипами на узких концах. На широкой части пластин пробиты отверстия для гвоздей. Различие между подковами заключается в материале - подкова со Старо-Яминского городка железная, с Монастырского - бронзовая. Железная подкова имеет ровные гладкие бортики, в то время как бронзовая - небольшие вертикальные декоративные (?) насечки.

Использование подков на сапогах в рассматриваемое нами время в источниках не отражено, однако их использование не представляется чем - то из ряда вон выходящим. Если учесть то, что каблуки на обуви набивались из пластин толстой кожи, то подковы играли важную роль в сохранении столь дорогой обуви, какой являлись сапоги (97).

Наличие этих деталей в числе находок указывает на достаточно глубокую специализацию мастеров - обувщиков, так как появление подков на сапогах могло быт вызвано только появлением спроса на них. В среде кочевников - татар обувь с каблуком не имела широкого распространения (восточная обувь чувяки, туфли, сапоги - ичеги в основной массе каблуков не имели, чего не скажешь о русских сапогах). Исходя из этого, можно вполне обоснованно предположить русские корни этих деталей обуви.

КАРМАННЫЕ МЕЛОЧИ

К категории "карманных мелочей" можно отнести достаточно большое число мелких предметов: различные наперстки, кресала, швейные и туалетные принадлежности. Как правило, использование данных предметов нигде не отражалось, так как было делом обыденным и широко известным. Однако часть предметов уже к середине XVIII века была полностью забыта. Именно этим можно объяснить отсутствие упоминания различных предметов в трудах бытоописателей XVIII - начала XIX веков, а равно и более позднего времени.

В коллекциях СИАМЗ, собранных на местах ранних казачьих поселений, имеется набор следующих предметов: копоушки или уховертки - небольшие ложечки, использовавшиеся для гигиенических целей (для чистки ушей) (98), а так же проволочные стержни различного профиля, которые могли использоваться для прочистки каких-либо отверстий (например засмолившихся каналов в курительных трубках или затравочных отверстий в огнестрельном оружии). Наличие на обоих разновидностях предметов практически одинаковых колец и деталей цепочек дает возможность предположить, что эти два предмета (возможно в комплексе с еще каким-нибудь) носились в единой связке.

Рассмотрим подробнее каждую группу предметов.

В собрании СИАМЗ имеется 13 целых и 8 фрагментированных ложечек. Все они изготовлены из бронзы в технике литья по выплавляемым формам и имеют примерно одинаковые размеры: длина - от 4 до 5 сантиметров, размер собственно ложечки - около 5 миллиметров, диаметр колечка - 5 - 7 миллиметров. По степени декорированности все ложечки можно разделить на две больших группы - с простым геометрическим орнаментом и с "персонажем". Если изделия первой группы имеют вид простой ложечки, чей черенок украшен различного рода штриховой насечкой, то ложечки второй группы имеют достаточно тонко выполненный декор. К этой группе можно отнести три предмета: с цветочной розеткой, изображением цапли и кукиша. Стилистика исполнения ложечек как первой, так и второй групп дает некоторые основания отнести эти изделия к восточным, предположительно - турецким. В литературе имеются опубликованные аналоги русских ложечек, но по утверждению авторов этих изданий, "миниатюрные ложечки с округлой чашечкой и плоским стеблем особенно были распространены в XVIII веке, когда они являлись обязательной частью туалетных принадлежностей"(99).

Прочистки представляют собой заостренные стержни с изогнутым ушком, к которому крепилась цепочка. Часть прочисток изготовлена из круглой проволоки различного диаметра. Другие прочистки - из плоской шинки, на поверхность которой нанесен геометрический узор. Судя по виду предметов, все прочистки изготовлялись на месте, самими пользователями.

К сожалению, в виду скудости литературы, описывающей приведенные выше предметы, очень трудно определить их функции и степень распространения. Однако по количеству, а так же по району находок можно предположить, что данные предметы имели хождение в основном в низовых городках, и поступали, по всей видимости, с Азовского рынка. В пользу этого предположения говорит и отсутствие данной группы предметов в археологических слоях русских средневековых городов.

Особняком в ряду "карманных мелочей" стоит пинцет, изготовленный из латунной плоской шинки. Пинцет имеет расширяющиеся концы прямого обреза, с загнутыми под прямым углом плоскими губками. На лицевой поверхности пинцета нанесен геометрический орнамент. В проушину, образованную на сгибе, вставлено колечко, служившее для подвески пинцета к связке каких-либо предметов. По своим характеристикам пинцет аналогичен современным косметическим, что дает возможность отнести его именно к предметам гигиены и косметики.

КУЛЬТОВЫЕ ПРЕДМЕТЫ

Предметы этой категории представлены достаточно широко. В основном это нательные кресты, литые иконки и складни. Датировка указанных изделий весьма затруднена тем обстоятельством, что типологически культовое литье весьма консервативно, что выражается в долговременном существовании сходных предметов. Примерным датирующим признаком может служить надпись "Иисус Христос Царь Славы", так как после реформы, проведенной патриархом Никоном в XVII веке, эта надпись приняла несколько иной вид - "Иисус Христос Сын Божий". Все изученные кресты, (находящиеся в коллекциях СИАМЗ, археологической лаборатории РГПИ, частных лиц Ростова-на-Дону и Аксая) имеют на внутреннем поле изображение креста на Голгофе с копьем и губкой по бокам. Поле изображения имеет два варианта оформления - рамка-крест и так называемый "процветший" крест. На оборотной стороне имеется текст молитвы, предположительно - "Символ веры".

Складни и нательные иконки изготовлены из медных сплавов (бронзы или латуни) и сюжетно относятся к наиболее распространенным типам - деисусному комплексу, изображениям Святого Николая и различным изводам Богородицы. Все они имеют небольшие размеры (примерно 2х3 сантиметра с разницей около 1 сантиметра) и, судя по стилю и технике исполнения, происходят из одного центра. Это же самое можно отметить и в отношении крестов.

Анализ комплекса одежды казаков XVI-XVII веков показывает преемственность в традиции в отношении всех элементов костюма южных великороссов и дополнений к нему. Это особенно ярко прослеживается на примере комплекса одежды казаков-некрасовцев, в котором сохранилось большое число типических черт русского народного костюма, характерного для юго-восточного региона России XVI-XVII веков.

Примечания.

1. Сухоруков В.Д. Историческое описание земли войска Донского. //Дон. Ростов-на-Дону. 1988. N 4. С.35.

2. Георги И.Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов, а так же их житейских обрядов, вер, обыкновений, одежд, жилищ и прочих достопамятностей. СПб. 1779. Ч.IV. С.36.

3. РГАДА Ф.111. Оп.1. 1630. Д.4. Лл.1-21об.; Донские дела. Кн.1. //Русская историческая библиотека. Спб.1889 Стб.623,859; Донские дела. Кн.2. Стб.39, 127, 407, 675, 676, 677,; ГАРО. Ф.338. Оп.1. Д.203, 204, 246, 281, 428, 434, 436, 689, 699, 728, 914, 978, 980, 989, 1008, 1028.

4. РГАДА. Ф.111. Оп.1. 1630. Д.4. Лл.1 - 21об.

5. Там же. Л.9.

6. Там же. Лл.14-15.

7. Там же. Л.10.

8. Маслова Г.С. Народная одежда русских, украинцев и белорусов. //Восточнославянский этнографический сборник. Труды института этнографии. Новая серия, Т.XXXI. М. 1956. С. 702 - 703, рис.80, 81.; Маслова Г.С. Одежда. //Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. 1987. С.280. Рис.136.; Чижикова Л.Н. Русско - украинское пограничье. История и судьбы традиционно-бытовой культуры. М. 1988. С.215,217. Рис.30.; Пармон Ф.М. Русский народный костюм как художественно-конструкторский источник творчества. М. 1994. С.145, 157, 160, рис. 129-I, 152, 156.; Шмелева М.Н. Русская одежда. // Русские.серия "Народы и культуры" М. 1997. С.326. Рис.С.348.

9. РГАДА. Ф.111. Оп.1. 1630. Д.4. Лл. 2,3,6,7,9,13,17.

10. Там же. Лл. 5, 9, 10.

11. Костюм народов России в графике XVIII-XX веков. М. 1990.

12. Хорошей иллюстрацией может служить ряд портретов донской старшины, выполненных в XVIII веке, и хранящихся в настоящее время в Старочеркасском и Новочеркасском музеях (СИАМЗ и НМИДК): портрет войскового атамана Д.Е. Ефремова (НМИДК КП-1056/ж-2), портрет войскового атамана С.Д. Ефремова (СИАМЗ КП-1116), портрет полковника Д.С. Ефремова (НМИДК КП-1057/ж-3), портрет В.И. Иловайского(НМИДК КП-948/Ж-34), портрет войскового атамана И.М. Иловайского (СИАМЗ КП-133), портрет А.Ф. Краснощекова (СИАМЗ КП-22), портрет бригадира В.П. Орлова (НМИДК КП-1030/Ж-60), Жданов А.О. Портрет богатого казака (СИАМЗ КП-131).

13. Маслова Г.С. Народная одежда... С. 553, 578.; Маслова Г.С. Одежда. // Этнография... С.280. Рис.136.; Чижикова Л.Н. Указ.раб. С.215,217.; Пармон Ф.М. Указ.раб. С.145, 147 157, 160, 161 рис. 129-I, 152, 156.; Шмелева М.Н. Указ.раб. С.326.

14. РГАДА Ф.111. Оп.1. 1630. Д.4. Лл.3, 4, 8, 9, 10, 13.

15. Там же. Л.11.

16. Там же. Л.6.

17. Там же. Л.13.

18. Георги И.Г. Указ.раб. С.122.

19. Портрет войскового атамана Д.Е. Ефремова (НМИДК КП-1056/ж-2), портрет войскового атамана С.Д. Ефремова (СИАМЗ КП-1116), портрет полковника Д.С. Ефремова (НМИДК КП-1057/ж-3), портрет В.И. Иловайского (НМИДК КП-948/Ж-34), портрет войскового атамана И.М. Иловайского (СИАМЗ КП-133), портрет А.Ф. Краснощекова (СИАМЗ КП-22), портрет бригадира В.П. Орлова (НМИДК КП-1030/Ж-60), Жданов А.О. Портрет богатого казака (СИАМЗ КП-131).

20. РГАДА Ф.111. Оп.1. 1630. Д.4. Лл. 3, 4, 6, 12, 13, 15

21. Пармон Ф.М. Указ.раб. С.124 - 127. рис.107.

22. Анализу подвергались сапоги кустарной выделки из коллекций СИАМЗ, РОМК, АКМ, НМИДК, ТгКМ, ВОКМ. Всего было осмотрено 43 пары мужских сапог различного назначения.

23. Акты, относящиеся к истории войска Донского, собранные генерал-майором А.А.Лишиным. Новочеркасск. 1904. Т.2. С.74. (далее “Акты Лишина”).

24. В настоящее время все предметы находятся в фондах СИАМЗ.

25. Ф.М.Пармон ссылается на "Герман В. Внешний быт народов с древнейших до наших времен. М., 1875. Т.2. Ч.2. С.161".

26. Ефимова Л.В. Русский народный костюм. М. 1989. С.22.; Лебедева Н., Маслова Г.С. Русская крестьянская одежда XIX - начала XX веков. //Русские: Историко-этнографический атлас: Земледелие. Крестьянское жилище. Крестьянская одежда (середина XIX - начало XX века). М., 1967.

27. Маслова Г.С. Народная одежда... С.551.; Маслова Г.С. Одежда. //Этнография..., С.260, 269.; Чижикова Л.Н. Указ. раб. С.155-162.; Шмелева М.Н. Указ.раб. С.188.

28. Донской народный костюм. Ростов-на-Дону. 1986. С.36.

29. Портреты старшинских жен из коллекций Старочеркасского и Новочеркасского музеев: Ефремовой М.К.(НМИДК № 952), Ефремовой А.А. (НМИДК № Ж-1), Ефремовой У.А. (СИАМЗ КП-6448), Ханжонковой М.А.(НМИДК №Ж-17).

30. Сухоруков В.Д. Указ.раб. С.43.

31. Ригельман А.И. История или повествование о казаках. Ростов-на-Дону. 1991. С.196.

32. Описание техпроцесса реконструкции костюма казачки XVIII века. Ростовская опытно-экспериментальная лаборатория салона сценической одежды Ростовского-на-Дону областного отделения Всероссийского хорового общества. Ростов-на-Дону, 1988, с. 14 - 22. (Реконструкция костюма выполнена по совокупности иконографического материала, имеющегося в фондах Старочеркасского и Новочеркасского музеев.)

33. Маслова Г.С. Народная одежда... С. 605, рис.29-2.

34. Там же. С.605.

35. РОМК, фонд письменных источников (ПИ) картон 16, рукопись 4. Письмо М.В. Алтаевой к Е.М. (так в письме - И.С.) Автор упоминает о том, что жительницы Новочеркасска,"по старушечьему обыкновению своему носят платья своей молодости - кубилеки"(речь идет о конце XIX века).

36. Фотограф В.П.Болдырев был приглашен в 1889 году Войсковым Правительством ОВД для проведения съемок в населенных пунктах войска Донского. В настоящее время архив негативов хранится в Гоударственном архиве кино-фото документов (г. Красногорск).

37. Ригельман А.И. Указ.раб. С.196.

38. ГАРО. Ф.338. Оп.1. Д.203. Лл.4-21; Д.204. Лл.6-7.; Д.699. Лл.3-5.

39. Куфтин Б.А. Материальная культура русской мещеры. М. 1926. С.113.

40. Чижикова Л.Н. Указ.раб. С.169.; Шмелева М.Н. Указ.раб. С.212.

41. Маслова Г.С. Народная одежда... С.637.

42. Там же. С.636, 644-645.

43. РГАДА. Ф.111. Оп.1. 1630. Д.4. Лл.17, 18.

44. Пармон Ф.М. Указ.раб. С.147, рис.131,157.

45. Там же. С.146.

46. Маслова Г.С. Народная одежда..., С.553, 697, 698, 705, 747, 751. Рис.77-2.

47. Костомаров Н.И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. М., 1993.с.92

48. Ригельман А.И. Указ.раб. С.196.

49. Маслова Г.С. Народная одежда... С.640-642.; Шмелева М.Н. Указ.раб. С.189.

50. Ригельман А.И. Указ раб. С.197.

51. Портреты старшинских жен из коллекций Старочеркасского и Новочеркасского музеев: Ефремовой М.К.(НМИДК № 952), Ефремовой А.А. (НМИДК № Ж-1), Ефремовой У.А. (СИАМЗ КП-6448), Ханжонковой М.А.(НМИДК №Ж-17).

52. ГАРО, ф.124. оп.1, д.12, лл. 3-11.; Ф.338. Оп.1. Дд.203, 204, 246, 281, 428, 434, 436. 689, 699, 728, 914, 978, 980, 989, 1008, 1028.

53. Ригельман А.И. Указ. раб., с.196-197.

54. РГАДА. Ф.111. Оп.1. 1630. Д.4. Лл.11, 17.

55. Ригельман А.И. Указ.раб. С.197.

56. РГАДА ф.111, оп.1, 1630, д.4, лл.17-18.

57. ГАРО. Ф.338. Оп.1. Д.204. Л.2об.; Д.281. Лл.9,10,11.; Д.699. Лл.48-48об.; Д.978. Л.19.; Д.989. Л.5об.

58. Акты Лишина. Т.2. С.74.

59. Ригельман А.И. Указ. раб., с.197.

60. Костомаров Н.И. Указ.раб. с.88.

61. Там же.

62. Там же.

63. РГАДА ф.111, оп.1, 1630, д.4, лл. 4, 12.

64. Кубанские станицы. Этнические и культурно-бытовые процессы на Кубани. Отв. ред. К.В.Чистов. Москва 1967, с.156.

65. Савельев Е.П. История казачества с древнейших времен, т.3, Новочеркасск, 1915. с.404.; Кельсиев - Желудков В.П. Русская община в Турции. Новочеркасск. 1897. С.3 - 46.

66. Описание всех предметов одежды составлено по подлинным предметам коллекции СИАМЗ. Описания были выполнены при помощи заведующей отделом исторических экспозиций Жуковой Л.М., старшего научного сотрудника Ямновой Т.И., главного хранителя фондов СИАМЗ Патаридзе Л.В. и художника - конструктора опытно-экспериментальной лаборатории Ростовского-на-Дону салона сценической одежды Селезневой О.В.

67. Дневник экспедиции СИАМЗ в Левокумский и Бургун-Маджарский районы Ставропольского края. 1976 - 1978гг. (хранится в отделе исторических экспозиций СИАМЗ), тетрадь N4

68. Там же, тетрадь № 3.

69. Кельсиев - Желудков В.П. Русская община в Турции. Новочеркасск. 1897. С.98-102.

70. Дневник экспедиции СИАМЗ в Левокумский район, тетрадь N4.

71. Пармон Ф.М. Указ.раб. С. 115 - 119.; Маслова Г.С. Народная одежда... С.650.; Чижикова Л.Н. Указ.раб. С.650.

72. Маслова Г.С. Народная одежда... С. 605.

73. Маслова Г.С. Народная одежда... С.551, 600, 620.; Маслова. Одежда. //Этнография... С.265-267.; Шмелева М.Н. Указ.раб. С.317.

74. Маслова Г.С. Народная одежда... С.582-583. Рис.14-1, 16-1, 2.

75. Ригельман А.И. Указ.раб. С.197.

76. РГАДА Ф.111. Оп.1. 1630. Д.4. Л.17.

77. Там же.

78. Костомаров Н.И. Указ.раб. С.100.

79. Там же. С.101.

80. Там же. С.107.

81. Высокая деталировка серег, как и всех деталей костюма имеется на следующих портретах: Меланьи Карповны Ефремовой (ок.1755 г. Новочеркасский музей истории донского казачества (НМИДК) - КП-952/Ж-3; Авдотьи Акимовны Ефремовой -НМИДК КП-1055/Ж-1; портрет Марии Алексеевны Ханжонковой НМИДК КП-173/Ж-18; портрет Ульяны Алексеевны Ефремовой Старочеркасский историко-архитектурный музей-заповедник (СИАМЗ) КП- 6448.

82. Гольдберг Т., Мишуков Ф., Платонова Н., Постникова-Лосева М. Русское золотое и серебряное дело XV - XX веков. М., 1967. С.107. Прорисовка - С.106. Приложение - Илл.79.

83. Античные города Северного Причерноморья. М. 1987. Табл. XXXVIII, тип 6.

84. Материалы по спасательным работам хранятся в Отделе исторических экспозиций СИАМЗ. Блок за 1993 г.

85. Гольдберг Т. и др. Указ.раб. С.76.

86. Акт обследования саркофага с захоронением в юго-западной части Старочеркасского Войскового Воскресенского собора. Северо-Кавказский филиал научно - реставрационного строительно-производственной мастерской "Росреставрация". Ростов-на-Дону. 1978. С.59.

87. Костомаров Н.И. Указ.раб. С.100.

88. Гольдберг Т. и др. Указ.раб. С.107, прорисовка - с.106, приложение - илл.79.

89. Донские дела. //Русская историческая библиотека. Т.XXXVI. Спб. 1897. Кн.1. Стб.332. Опись имущества казаков посольской станицы атамана Наума Васильева.; РГАДА Ф.111. Оп.1. 1630. Д.4. Л.17.

90. Костомаров Н.И. Указ.раб. С.97.

91. Гольдберг Т. и др. Указ.раб. С. 129.

92. РГАДА Ф.111. Оп.1. Д.4. Л.6.

93. Там же. Л.17.

94. Ригельман А.И. Указ.раб. с.196-197.

95. Портреты старшинских жен: МеланьиКарповны Ефремовой (ок.1755 г.Новочеркасский музей истории донского казачества (НМИДК) - КП-952/Ж-3; Авдотьи Акимовны Ефремовой -НМИДК КП-1055/Ж-1; Марии Алексеевны Ханжонковой НМИДК КП-173/Ж-18; Ульяны Алексеевны Ефремовой Старочеркасский историко-архитектурный музей-заповедник (СИАМЗ) КП-6448.

96. Государственная Оружейная палата Московского кремля. Сборник статей. М. 1954. С.27; Денисова М.М., Портнов М.Э., Денисов Е.Н. Русское оружие. Краткий определитель русского боевого оружия XI - XIX веков. М. 1953. С. .

97. По данным Торговой книги конца XVI века стоимость кожевенного товара в Москве была следующая: кожи яловичьи сырые продавались по 2 рубля 10 алтын с деньгою, красная юфть стоила от 40 алтын до 2 рублей, а ролдуга (кожа, выделанная в замшу) - 1 рубль 10 алтын и 4 деньги. //Фехнер М.В. Торговля русского государства со странами Востока в XVI веке. М. 1956. (серия Труды Государственного исторического музея). С.53.

98. Маслова Г.С. Народная одежда русских... С.692.; Маслова Г.С. Одежда. //Этнография ... С.287.

99. Гольдберг Т. и др. Указ.раб. С.104.

     

Администрация ГодНауки

ГорячаяЛиния

Культура

Госуслуги НацРесстр ПротивТеррора СтопНаркотик
Самбек ДонМолодой ЖивуДон Коррупция
1ЗакупкиГлавная1 Пушкинская карта МыВместе 85ЛетРО2
ИнформБезопасность 1ФестивальМолодежи2024.jpg  1Благоустройство1 2024ГодДобрыхДел1
1Новости qr code

2         425