Махотин, С. Шаг навстречу книге / С.Махотин //Костёр.- 2007.- № 4.-С.4.

     Ближе всего к дому, где я вырос, находились парикмахерская и детская библиотека. В парикмахерской я оказался раньше. Пока мама объясняла    парикмахерше, как меня постричь, я смотрел в окно.
      И  вдруг увидел Славку по прозвищу Сява. Уже довольно взрослого - третьеклассника! Еще час назад он носился по двору, красный и растрепанный. И вдруг так переменился! Торжественный и аккуратный, он входил в библиотеку, держа книгу двумя руками.
      Так я впервые убедился, что книга может изменить человека.
     Потом и я записался в библиотеку. У меня появился первый осмысленный документ - читательская карточка. Предупреждение: «Сдать книгу не позже указанного срока» немного беспокоило. Впрочем, читал я быстро, хоть и был на три года младше  Сявы. Проблема была в другом - какую книгу выбрать? Их так много! Неужели есть люди, которые все их прочли?
       «Бери самые потрепанные», - посоветовал Сява.
       И был совершенно прав. Потрепанные - значит самые читаемые, самые интересные. Много позже писатель Валерий Воскобойников радостно мне поведал, что в одной сельской библиотеке обнаружил свою книгу с единственной оставшейся страницей. Но появлялись дома и новые книги, только что купленные. Новая книга - особенная. Она и пахнет по-особому. Уткнуться носом в разворот и глубоко вздохнуть - такое удовольствие! И ведь не разложишь этот запах на составляющие: типографская краска, клей...
      Нет, это именно книга так чудесно пахнет! Обложка чуть потрескивает. Кончики некоторых страниц слиплись, будто книга еще не проснулась. А ведь так и есть! Она пробудится, когда ты примешься ее читать. Еще не знаешь, о чем она, фамилию писателя никогда не слышал. Но тем интересней (дети всегда первооткрыватели)! А если книга действительно увлекательна, какой соблазн заглянуть в самый конец, узнать, чем кончится захватывающая история! Но сдерживаешь себя: нельзя, нечестно. Это правила игры, которые не полагается нарушать. К тому же, ты сам установил эти правила. Чтение становится игрой. А иногда лекарством. Сколько книг прочитано во время болезни, самых толстых, неторопливых - спешить-то некуда. С книгой выздоравливаешь быстрее. Даже мечтаешь с легким сожалением: поваляться бы еще недельку!..
          Потом, с годами, книга станет помощником и советником. Игра превратится в раздумье, сострадание. Но и не исчезнет вовсе. Как не исчезнет радость, волнение, нетерпение и много еще разных чувств, которые ты при общении с книгой всякий раз испытываешь. Ее щедрая душа всегда распахнута. От тебя требуется совсем немного - сделать шаг навстречу.

Шеваров, Д. Нежная муза детской книги /Д.Шеваров// Российская газета –Неделя.-2013.- №67.- С.30

 Нежная муза детской книги
К музе
На старой марке Детиздата
Девчонка с книжкой...
Как мила,
Как дорога ты нам когда-то
Девчонка с книжкою была!
Девчонка-муза! Каждым
                                     словом
Тогда служили как никто
Тебе Чуковский с Михалковым,
Маршак и Агния Барто.
Читает маленькая муза,
Цветы касаются колен...
Но у ребят всего Союза
Ты души забирала в плен.
В одних ты пробуждала
                                  смелость,
В других - весёлость и задор.
А мне стихи писать
                              хотелось...
Не расхотелось до сих пор.
Валентин Берестов,
15 апреля 1973 года

      26 марта 1943 года, в Москве в Колонном зале Дома Союзов состоялся первый Праздник детской книги. Придумали его писатель Лев Абрамович Кассиль и Людмила Викторовна Дубровина, директор издательства Детгиз. Сегодня это кажется невероятным: 643-й день войны, в холодной и полуголодной Москве комендантский час, на фронте - тяжелые бои, и не так уж далеко от столицы - под Белгородом и Курском, под Ржевом и Вязьмой. До Победы еще два с лишним года... А тут - детские книжки, стихи про веселый, звонкий мяч и про глупого мышонка, про дядю Степу и про Тамару, с которой ходим парой...
    По всей логике событий власти должны были сказать Кассилю: ваша затея - махровая глупость, неуместная блажь, забудьте о всяких праздниках до окончания войны.
      Мы ведь легко представляем, в каких выражениях отказали бы автору «Кондуита и Швамбрании» сегодня: «Милый Лев Абрамович, да мы всей душой за детскую литературу, но такие расходы - аренда Колонного зала! - не предусмотрены бюджетом. Вам надо было в конце 1942 года подать заявку на конкурс социальных инициатив, мы бы рассмотрели. Да не огорчайтесь вы так, переживут дети без вашего праздника...».
    Но вот тогда никто не сказал: мол, дети переживут, обойдутся. Возможно, помогли добрые отношения майора Дубровиной и военного корреспондента Кассиля с руководством Главпура Красной Армии.
     И был праздник, по-домашнему названный «Книжкины именины». С 1944 года это был уже не день, а Всесоюзная неделя детской книги. В 1945 году она открылась в Киеве, который еще лежал в руинах.
     Негласной эмблемой Книжкиных именин стала тогда довоенная марка Детиздата: силуэт хрупкой девочки, которая сидит на траве и самозабвенно читает. И хотя эта марка появлялась на книжках всего четыре года (с 1936-го по 1941-й), для целого поколения девочка Детиздата стала родной. При взгляде на нее дети войны вспоминали мирную жизнь, мамины колыбельные, домашний уют.
    Они и много лет спустя не могли забыть о маленькой музе своих первых книжных странствий. Поэт Валентин Дмитриевич Берестов посвятил ей стихи, а художник Лев Алексеевич Токмаков воскресил девочку на рисунке, добавив вместо надписи «ЦК ВЛКСМ» - ромашки и ласточек.
     Как хочется, чтобы девочка-муза вернулась к нашим детям и внукам! Быть может, этой прославленной маркой стоило бы раз в год отмечать лучшие издания для детей, самые добрые и красивые книги?..
         Напоследок - строки Любови Захарченко:

Покидают нас вожди и обыватели,
Унося с собой все хлопоты пустые.
Остаются только детские писатели -
Даже после жизни молодые.
Вечны наши зайчики в трамвайчиках,
Таракан их никогда не одолеет...